— Мое почтение адмиралу, и не мог бы он, пожалуйста, направить несколько эсминцев с малой осадкой и торпедных катеров к аварийным причалам.
Таким образом, люди смогут загружаться непосредственно; не имело значения, будут ли военные корабли перегружены по самые борта на обратном пути, поскольку они не будут сражаться. Он посмотрел направо и налево вдоль длинного изогнутого пляжа. Более трехсот барж на берегу, и еще больше ждут там с буксирами. Если погрузка продолжится до восхода Луны, он потеряет некоторые из них.
— Ну, они могут совершить не один рейс, — пробормотал он.
— Сообщение командирам полков, — сказал он. — Когда они выведут своих людей с линии и приготовятся к посадке, пусть выбросят все, кроме личного оружия. Тяжелое вооружение должно быть выведено из строя или взорвано на месте. Это значительно сократит требования к тоннажу. — Мы ускорим погрузку; следующие подразделения...
Прилив поворачивал вспять.
Глава двадцать седьмая
Катер, который использовали агенты Страны, представлял собой небольшой пароход со специально приглушенным двигателем, практически бесшумным в темную лунную ночь. Нос судна с тихим звуком вонзился в мягкий ил устья ручья, и фигуры в неописуемой темной одежде и с затемненными лицами прыгнули за борт в воду глубиной по колено. Они развернулись полукругом и опустились на колени, держа наготове свои винтовки — специальные модели, длиной с карабин, с глушителями в виде выпуклых цилиндров на концах. На самом деле они не делали винтовку бесшумной; пуля все равно летела быстрее звука. Они довольно эффективно приглушали дульный разряд, достаточно, чтобы выиграть несколько минут в неожиданной ночной перестрелке.
Джон Хостен еще раз щелкнул фонариком, которым показывал направление катеру, затем подошел с расстегнутой курткой, чтобы показать белую рубашку внутри. Он шел медленно, не желая, чтобы какой-нибудь нервный Протеже с лучшими рефлексами, чем мозги, положил конец его карьере тройного агента.
Темная фигура направилась к нему. Женщина, и женщина Избранных, ее движения были безошибочны. Низкорослая для Избранных, квадратного телосложения.
— Герта! — выпалил он.
Она ухмыльнулась. Шрам на одной стороне ее лица был новым, и морщин было больше; на коротко остриженных черных волосах была видна глазурь из белых волос. Сбоку она держала пистолет с глушителем, и приветственно помахала им.
— А, брат, — сказала она на ландишском. — Ты не рассказал нам о налете на форт. Непослушный, непослушный.
— Мне всего не говорят, — резонно заметил Джон. — Чрезвычайно строгая секретность.
— Застали нас спящими, — согласилась Герта.
Они повернулись и пошли к маленькой деревянной хижине в роще деревьев недалеко от берега.
— Этот район безопасен?
— Он принадлежит мне, — ответил Джон. — Официально он для охоты. Хорошая охота на здешних болотах, кабан и утка в сезон.
Женщина Избранных кивнула. Они закрыли дверь хижины, и Джон снял стекло с лампы, наклонив его набок, чтобы зажечь фитиль. Окна были закрыты светонепроницаемой бумагой. Внутри был деревянный стол, несколько стульев, раскладушка и несколько шкафов; пахло сырыми ботинками и оружейным маслом — запахом давних охотничьих походов.
— Как дела в Стране? — спросил Джон. Вероятно, он знал это гораздо лучше, чем Герта, поскольку его связи среди Протеже были более обширными, чем у Четвертого Бюро и Военной Разведки вместе взятых, но нужно было оставаться в образе.
— Беспокойно. Мы наконец-то начинаем разбираться с производственными проблемами, — ответила Герта. — Генеральный Штаб объединил программы, и мы рационализируем управление — я работала над этим большую часть зимы. Простое исключение дублирования приведет к удвоению выхода. Удивительно, как запутывание этих дураков обостряет твой разум.
— Как отец?
— Устал. Он продолжает говорить об отставке, но я сомневаюсь, что он это сделает, пока не закончится война; его вероятный сменщик обладает воображением слитка иридия. Опасный тип — энергичный, добросовестный и глупый. Твой тезка получил ранение при высадке, с которой справился твой приемный брат Джеффри. Первоклассная работа, между прочим. Я бы послала свои поздравления, если бы это было уместно.
Джон кивнул. — Надеюсь, Йохан не так уж сильно пострадал?
— О, нет, ничего серьезного. Перелом бедра, пару месяцев в гипсе. Эрика только что прошла Тест и отправляется на обучение пилотированию. Я бы хотела посплетничать еще, но у нас мало времени.
Джон полез в один из шкафов и достал несколько папок, поставив керосиновую лампу в центр стола. Герта развернула свой рюкзак и достала фотоаппарат, прикрепила вспышку и установила ряд магниевых ламп.
— Первое — это отчет о десанте, — сказал он.
— Шедевр Джеффри. Я чуть не убила его тогда, знаешь ли — по чистой случайности. Я была там, на проверке, испугалась, когда все началось, и чуть не убила его.
— Это была ты? Он рассказал мне об этом, но он не был уверен.
— Мм-хммм, — пробурчала Герта в знак согласия. Фотоаппарат начал вспыхивать, когда она методично фотографировала каждую страницу и схему.
— Жаль, что я промахнулась. Он слишком способен жить; он должен был родиться среди Избранных. Ах, потери пятнадцать процентов. Отличная работа, мы оценили ее в два раза меньше. С тех пор Кишка была для нас сплошным страданием, мы едва можем проводить поезда в пределах досягаемости от побережья. Теперь должно стать лучше, когда мы будем производить больше истребителей и штурмовиков, и меньше тратиться, на эти чертовы игрушки Поршмидта.
— Вот технические характеристики многомоторного танка. Они все еще работают над ним.
— Рада видеть, что мы не единственные, кто тратит время и деньги впустую, — ответила Герта. — Теперь наша модель может проезжать целых три, даже четыре мили между поломками. Конечно, если бы это пошло дальше, то в мире не было бы моста, который мог бы его выдержать.
Последняя папка была объемистой, сложенная в гармошку коробка из коричневого картона с грифом «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО», и перевязанная синей лентой.
— Это дубликат, — сказал Джон. — Я получил копию, потому что мои фирмы занимаются изготовлением специального оборудования для этого и из-за моих связей в разведке.
— Они позволили тебе сделать копию? — спросила Герта, подозрительно глядя на него. — Это довольно неаккуратно, даже для Санти.
— Они мне не позволяли, — усмехнулся Джон. — У меня в кабинете есть электростатический копировальный аппарат. Это новый дизайн, что-то вроде мгновенной фотографии. Я вынимал дубликаты страниц по одной за раз, изнутри хитрой подкладки в журнале.
Герта неохотно кивнула. — Странная бумага, — сказала она, открывая первый комплект.
— У нее должна быть специальная поверхность, чтобы принимать порошок, когда он проходит между нагретыми роликами, — ответил он.
— Я вижу, Джеффри назначен командиром корпуса, — сказала она и присвистнула. — Двадцать пять дивизий. Теперь это то, что я называю ударной силой, и слишком мобильной наполовину. Мы надеялись, что они попытаются прорваться через линию противостояния.
— Они могли бы, за исключением Джеффри, — ответил Джон. — «И я, и Радж, и Центр через нас».
Пальцы Герты замерли на бумагах. — Ах, — сказала она. — Рио Арена?
— Это сработало для вас, поэтому они думают, что это сработает и для них, — сказал Джон. Он достал серебряную охотничью фляжку, сделал глоток бренди и передал ее своей приемной сестре.
Она, в свою очередь, отхлебнула, не отрывая глаз от документа.
— Они хотят отрезать нас в южной части, не так ли? — спросила она. — У нас действительно много сил сосредоточено на линии противостояния — это чертовски неловко.
— Это наступление должно быть объединено с общим наступлением там, — пояснил Джон. — Чтобы сковать основную армию, пока десантные силы перерезают железнодорожное сообщение с Новыми Территориями.
— Партизаны делают это достаточно часто, — рассеянно заметила Герта, двигаясь дальше. — Всеобщее восстание… да, в этом есть смысл. Это хорошая работа персонала. Дотошно. Они учатся.