Защита и утверждение свобод человека как человека — вот путь развития культуры и активизации человеческого фактора в ее лоне. Она должна выявлять недостатки и проявлять преимущества социализма, но должна уже и исчерпывать их. Социально-экономические реалии только через выходы на культуру могут исчерпывать возможности социализма и трансформировать его развитие.
Каких-то особых условий для творчества, кроме тех, что дает социально-экономическая жизнь в обществе, быть не может. Но если говорить о социальной справедливости и всемерном ее утверждении, то на культуру падает роль катализатора творческого труда. То есть аспект культуры в активизации человеческого фактора — это все те возможные шаги, которые должны быть направлены на усиление работы по способностям, повышение самоотдачи личности. Культура должна определять ценностные критерии работы по способностям. Это, конечно, качество продукции, производительность труда, самоокупаемость работы предприятия в целом и т.п., то есть в экономических критериях мы оцениваем работу по способностям, но вознаграждение при этом идет по труду, а не но потребностям. Не отсюда ли образуются ножницы между материальным и духовным благосостоянием людей? Есть, конечно, и система моральных поощрений, но они относятся к результатам труда в экономических измерениях, а не к самим по себе способностям и предстают как вид материального поощрения.
Да и сами материальные потребности отделяются от способностей и находятся по ту сторону труда, а отсюда и элементы их неразумности, потребительства. Распределяя лишь по труду, можно бесконечно гнаться за "растущими" потребностями в их неразумности. Более того, нужно будет постоянно воспроизводить эти ножницы между материальным и духовным благосостоянием. Духовные ценности можно контролировать косвенно: они пока распределяются стихийно и, следовательно, отстают от потребления материальных ценностей, поскольку способности человека оцениваются по функциям работника, результатам непосредственного труда, а не в виде творческих достижений в их психологической и социальной значимости. Они утверждают себя через приведение к общему знаменателю общественно необходимого труда, то есть через свое отрицание в продуктах труда, а не через творческое становление человека. Здесь есть моменты овеществления, если не отчуждения. Ведь творчество не сводится к продуктивности, тем более к вещным результатам деятельности, а есть продуцирование по крайней мере психологических (душевных) ценностей, иначе способности перестают развиваться. В лучшем случае они лишь отвечают условиям производства, стимулам труда, идут параллельно с ними в своем развитии. Каковы внешние требования, таков и работник. Но это ненормальное положение. Нормальным для человека, а тем более для всесторонне развитой личности является опережение в способностях внешних стимулов трудовой деятельности, бескорыстная отдача, нерасчетная трата себя в творчестве. Иначе никакого творчества и нет. Поэтому пути активизации человеческого фактора в сфере культуры проходят не по всеобщей цепочке предоставлений и вознаграждений, не в плоскости правильно рассчитанных распределительных отношений, а в выходах на духовные ценности на почве социальной справедливости. Ростки будущего коренятся в зазоре между способностями и потребностями. "Поворачивать" способности на труд ради вознаграждения — это полдела, необходимая мера экономической политики, но их нельзя только выжимать, стимулировать, какие бы это не были совершенные условия и стимулы, отделить от потребностей через показатели труда. Впрочем, это необходимо ради удовлетворения материальных потребностей, социально-экономического развития в целом. Однако способности и приносятся в жертву труду, если они направлены на удовлетворение лишь материальных потребностей. И наоборот, сами потребности обездушиваются, если ради их удовлетворения отчуждать способности в результатах труда, так как по труду получают лишь материальное вознаграждение. Однако это относится больше к сфере экономических отношений, в которых обращаются результаты труда. Но акцентирование внимания на конечном продукте производства в современных условиях не означает, что он может быть получен любыми средствами и способами. Человеческий фактор находится в самом "сердце" общественного производства, а не является его внешней силой. В процессе труда способности и потребности отделены друг от друга не в их духовно-творческом выражении, а лишь как физико-физиологические способности и потребности или как способности личности от потребностей индивида. В процессе труда не способности предстают в виде потребностей, а потребности как способности. Кстати, в этом и заключается смысл марксова положения о том, что человек в "истинном смысле производит, когда он свободен от физической потребности". В творчестве в виде способностей предстают именно одухотворенные потребности. И человек творит не ради вознаграждений и пресловутого самоутверждения, а ради щедрой самоотдачи и обретения свободы душевно-духовного бытия, сознания нужности всем другим людям.