Постмодерн — наступление Востока. Это не значит, что на Востоке был модерн. А теперь приходит постмодерн. Здесь не было никогда модерна, не было и культуры, не было и цивилизаций. Именно эта триада в обратной последовательности привела Запад к тупикам плюральности, деконструкции, метанарративов, текстуальности и т.д.
Восток приходит не после Запада и не вместо него, а наравне. Запад исчерпал свое время и время вообще как темпоральность, интенсивность, необратимость. Хронос уступает топосу. Но если это происходит на Западе в ломках структур, т.е. постструктуралистически, неравновесно, кризисно, что откликается через процессы глобализации и на «Востоке», то в действительности время должно быть починено пространству.
И весь категориальный ряд нужно расчленить: необходимость, а не свобода; содержание, а не форма; явление, а не сущность; следствие, а не причина; возможность, а не действительность и т.д.
Но лишь пройдя опыт Запада, можно «проснуться» Востоком. Многое ушло на Запад в великом переселении народов и обратно распространилось на Восток в его вестернизации. Можно сказать, что Востока как такового и нет. Он должен образоваться из преобразования Запада. Нужна девестернизация.
Речь не идет и об идее Евразийства как соединении достоинств Европы и Азии. Необходимо переломить ситуацию постмодерна. Необходимо не соединение, а разъединение Востока и Запада, а точнее отъединение от Запада, чтобы это оказалось адекватным, дополнительным ему Востоком как в отношениях магнитных полюсов Земли – матушки.
Цивилизация, культура, постмодерн — в такой последовательности Западный мир пришел к кризису во всех сферах общественной жизни. Линейный подход к истории — это не только теоретическая позиции, но и ее реализация как такового. Однако в истории имела место и диахрония.
В этом смысле данную триаду нужно пересмотреть с точки зрения восточного человека. Является ли она повсеместным феноменом? Каковы возможности Востока? Может ли он только следовать за Европой, что и происходит, или оттолкнуться от странностей постмодерна? Или впадать в деконструкцию, плюрализацию, текстуальность, нарративы и т.д.?
Рациоцентризм, фаллоцентризм, европоцентризм и т.д. на самом Западе уже отвергаются. Но ведь это и есть постмодерн как наступающая неопределенность во времени. Но может все-таки данная хроноперипетия — феномен Востока, где довлеет топос? Но не такой как на западе, а как «территория», «междумирье»? На Востоке нет раньше – позже, ближе – дальше, он и в том, и в другом, а отсюда и символ номадического кентавра.
Место Востока в неопределенности постмодерна установить невозможно. Там все новые и новые тупики «развития», а мы туда же суемся в реформах. Но куда же идет Восток — непонятно, т.е. куда идет, понятно, туда же, куда и Запад. А вот куда он должен идти — вот вопрос?
«Вечное возвращение» (к феномену О. Сулейменова)
«Пересекающиеся параллели» О. Сулейменова — это и публицистический вызов глубокого научного исследования, и скрывающаяся за этим названием рефлексия побывавшего в другом духовном мире, с прибылью возвращающегося к родным корням и обращающегося от них с миром к миру. Вот что важно для меня в этой книге. Пересекающиеся параллели изобразить невозможно, и символом здесь скорее будет петля тюркославистики.
М.Бахтин говорил о принципе вненаходимости для понимания чужой культуры, и здесь — парадокс. Олжас Сулейменов для казахской культуры вненаходим, но в то же время он вненаходим и для русской культуры. Но это пример того, как можно быть в подлинном смысле космополитом, не теряя связи с почвой, в данном случае — с праязыком.
Правда, есть и какая-то неравновесность. Речь идет о тюрко-славистике, но не возможна ли и славистотюркология? И что бы это могло дать?
Кажется, это невозможно. Почему? Славистика коренится в определенных существенных отношениях в тюркологии. Тюркология от славистики не зависит. Тюркизмы вошли в русский язык или ушли из русского языка? Олжас Сулейменов как бы стремится возвратить их на родную почву с тем, чтобы поднять — не голословно, а реально — роль тюркской, в частности казахской, культуры.
Вот истинный патриотизм!
Настоящим патриотом можно быть, лишь побывав в мире и возвратясь к себе из иных духовных измерений. В этом феномен Олжаса Сулейменова.