Идеология: как она возможна?
Обсуждая работу Н. Назарбаева "Идейная консолидация общества — как условие прогресса Казахстана", приходится вновь и вновь задаваться вопросом, что же такое идеология?
Был период в нашей истории, когда идеология вовсю довлела, затем наступили времена, когда усиленно происходила деидеологизация. Теперь, считай, наступило время реидеологизации. Соответственно: была система власти — ее разрушение — становление новой власти. Но если все-таки происходит поворот от одной идеологии (тоталитаризм) через короткий промежуток времени деидеологизации (перестройка) к другой идеологии (индивидуализм), то какая в них разница?
Следовательно, вопрос в том, какая идеология нам нужна? У Маркса идеология — "ложное сознание", как частный интерес, возведенный в ранг всеобщего. Затем у Ленина (и в последующем) идеология стала различаться как реакционная и прогрессивная, ненаучная и научная, буржуазная и социалистическая и т.д. А что если суть дела теперь в возведении национального (вместо классового) как частного на уровень общечеловеческого? А поэтому и человек должен как бы обернуться главной ценностью. И все в идеологии как системе ценностей должно будет опереться на человека. Хотя возможна ли такая идеология, которая была бы ориентирована на человека?
Человек выше общества, человеческое больше общественного. Так нужно ставить вопрос, если мы действительно строим гуманистически ориентированное общество. Но что делать с этим принципом в практическом плане? Каким образом можно представить его в виде идеологии, т.е. возможно ли осуществить возвышение человеческого над общественным как идеологический принцип?
К "идейной консолидации" призывает нас Президент, т.е. это значит встать выше различий, подняться над интересами, найти точки соприкосновения и т.д. Ради чего? Ради суверенитета, независимости республики. А нужно ли это? Кому? Коренной нации. А где человек? Где его права?
Вопрос в том, куда, во что подняться над различиями, интересами, страстями в "идейной консолидации"? Подняться, конечно, можно и нужно только к духовности. Но духовность недостижима для каждого, на ее уровень поднимаются избранные одиночки. Причем вершины, на которые поднимаются личности в духовности, разделяются пропастями между звездами бездна. Духовность — это свобода, полнота жизни человека. Идеология же — безличие, ущербность в духе частичного индивида. И наоборот, идеология — это приниженная, рассчитанная на всех эрзац-духовность.
Идеология и есть господство общественного над человеческим, в котором, однако, человек чувствует себя обустроено; это своего рода добровольное рабство, в котором человек сознательно отчуждает свою духовную свободу, требующую большего напряжения сил как состояние творчества. Или вернее: человеческий индивид в своей слабости прибегает к власти над собой безличного духа. Так что идеология нужна тем, кто ограничен, убог в духовной жизни. И она не нужна для аристократов духа, для личностей-творцов как духовная уравниловка. В этом смысле, например, частная собственность, рыночные отношения как раз и предполагают равенство всех перед богом. То есть экономическое неравенство возводит над собой и постоянно должно воспроизводить религию (согласно марксизму); там, где каждый за себя, лишь бог за всех. В результате ущербный в бытии индивид оказывается полон «духом» в идеологии.
И вопрос только заключается в том, насколько это оправданно? Должны ли быть "блаженны нищие духом"? Есть ли это вечное, онтологическое, а не исторически-преходящее состояние (по марксизму)? И как при этом относиться к тоталитарному обществу? Там ведь равенство-то было в самом бытии? Но, следовательно, идеология должна была отсутствовать? Да, но механизм идеологии как раз и заключается в перевертывании действительности. При тоталитаризме идеализм на практике дополнялся материализмом в теории. Теперь же в движении к индивидуализму — хорошо бы его избежать, но согласно принципу дополнительности мы неизбежно катимся к нему — необходимым оказывается идеализм в теории (идеологии) соответственно материализму (прагматизму) на практике.
При тоталитаризме равенство в бытии дополнялось неравенством в духе: начетничеством, догматизмом, партийной иерархией, культом личности. Почему "материализм в теории"? Генсек знал бытие «сквозь» народные массы, непосредственно имел дело с действительностью, от которой он, якобы, отправлялся. При тоталитаризме духовное равенство (уравниловка) относилось ко всем, за исключением вождя как харизматической личности, стоящей по ту сторону добра и зла. Действовал принцип: «все равны, но некоторые равнее» (Дж. Оруэлл).