С первым снегом для меня мало что изменилось, разве что больше времени стало для учёбы. Жители деревни теперь ко мне относились с заметным уважением, уже знали, я кое — что могу. Хозяйка регулярно куда — то уходила и, в такие дни, мне приходилось всё делать вместо неё. Так произошло и в тот раз.
Почти в полночь в дверь торопливо постучали и, не дождавшись ответа, поспешили войти. Я, конечно, их понимаю — зима, ночь, холодно. Но, элементарную вежливость могли бы проявить?
— Где Ведьма?! — воскликнул ввалившийся мужик.
Пожимаю печами. Нет её.
— Как же так! Она срочно нужна! — почти в истерике прокричала женщина.
Так, это интересно. Кто там ещё? Мужик — вероятно муж этой женщины. Женщина — вероятно жена этого мужика. Ага! И этот пацан наверно их сын. А чего он так трясётся? Не от холода же?
— Сынок во сне испугался…. — тихо проговорила женщина, заметив мой заинтересованный взгляд.
Угу. Качаю головой. Понятно. Здесь это считается страшной проблемой. Однако дверь на улицу всё равно нужно было закрыть. На что им и намекаю. Мужик тут же смутился и спешно закрыл дверь.
Подхожу к мальчишке. Ему лет восемь. Что его могло во сне так напугать? Весь трясётся, глаза большие и чуток с безумием. Впрочем, сейчас выясню. Заговор от испуга я знаю. То, что говорить мне пока нельзя — плохо, но вполне можно обойтись и без слов, хотя это сложнее. С остальным справлюсь. Холодная вода зимой не проблема.
Воска много. Только нужно чем — то отвлечь мальчика, чем — нибудь эффектным. Именно для этого нужен вербальный компонент заговора. Ну не только для отвлечения, ещё и для упрощения собственных действий.
Ладно, попробую молча. Так, чтобы сделать такого? Угу? Горящая вода вполне подойдёт. Заодно на этом огне воск растоплю. Хотя в моём случае наверно можно и без воска.
Нежданные гости — клиенты порядком струхнули, когда на поверхности воды вспыхнул голубоватый огонёк. Ничего, сейчас ещё интересней будет.
Огонь на воде стал кругами скользить, устремляясь к центру посудины которую обычно использую в заговоре от испуга. Беру небольшой кусок свежего воска и ложу его прямо на воду, он не погружается, а так и остаётся на поверхности. От непрерывного огня воск стал быстро таить, но потёк не вниз, а вверх, собираясь в шар.
Наверно зря я так. Деревенские перепугались настолько, что не могли двинуться с места. Впрочем, пацан как раз успокоился и с большим интересом смотрел на увеличивающийся шар из расплавленного воска.
Воск весь растаял и теперь висел в воздухе полупрозрачным светящимся шаром. Подождав ещё минуты три, прекращаю его удерживать в воздухе и вода громко фыркнула облаком пара и тёплых брызг на падения большущей капли расплавленного воска. Взрослые громко и в разной тональности вскрикнули и чуть не выскочили на улицу. А вот их ребёнок восторженно воскликнул.
— Ух, ты!!! А ещё можно?!
Мотаю головой. Нет. Нельзя. Хотя, конечно, можно, но знать ему это необязательно. Интересно, что там образовалось в результате моих фокусов. Смотрим все вместе. Взрослые подошли поближе, чтобы увидеть результат моих усилий. Считается, что воск застынет в форме того, что напугало. Угу. Теперь попробую угадать.
— Это оно! Это дерево! Оно!! — Взволнованно, но не испуганно прокричал мальчишка.
— Сынок, тебе уже не страшно? — осторожно спросила его мама.
— Нет. Ты что? Оно же теперь там. Оно ушло из меня! — радостно сообщил мальчик.
Взрослые немного озадачено переглянулись и почему — то поспешили откланяться. Когда нежданные гости ушли, мне стало страшно. Причём не просто так, а страх шёл от той кляксы застывшего воска. Возникла твёрдая уверенность, что при таком тусклом освещёнии; пять простых свечек, у меня будут серьёзные проблемы. А темноте так вообще. В качестве эксперимента гашу четыре свечки, подхожу посмотреть. Да.
Хорошо, что моё воображение закалено на всяких разных киношных ужасах. Отворачиваюсь и торопливо, но спокойно иду в комнату к хозяйке, нахожу белую свечу и зажигаю её. Всё это время чувствую непрерывный злой взгляд в спину. В тот момент, когда свеча ярко осветила комнату, сзади, послышался явственный всплеск воды. Мне страшно. Очень. Но, всё — таки возвращаюсь к той восковой кляксе.