В оправдание некоторых легкомысленных действий нашего героя можем привести пример с композитором Бахом, который всю жизнь писал чрезвычайно серьезную музыку и одновременно очень любил тайком запихивать своим друзьям в карманы селедки — и не дунайские, кстати!
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — ПРЕДСЕДАТЕЛЮ
Власть в современном колхозном селе отличается: неодинаковыми правами, разными уровнями, сложными взаимоотношениями, еще более сложными влияниями и последствиями, неодинаковым авторитетом и еще более неодинаковой популярностью, значением фактическим и значением мнимым.
Был ли обуреваем всеми этими тонкостями Гриша Левенец, как председатель Веселоярского сельсовета, когда попросил встречи с председателем колхоза «Днипро» Зинькой Федоровной и согласился провести эту встречу на нейтральной территории, то есть за прославленным борщом тетки Наталки? Будем искренни: Гриша, даже если бы его избрали генеральным секретарем Организации Объединенных Наций, для Зиньки Федоровны так и оставался бы механизатором ее колхоза, а сама Зинька Федоровна для Гриши навеки оставалась бы председателем, силой, авторитетом и непоколебимостью. Ну, это если бы дело дошло до международных уровней. А сельский Совет требовал другого отношения и соответствующей переоценки ценностей. Как это сделать, Гриша не знал. Что именно надо делать, он тоже не знал. А хотелось.
— Значит, так, Зинька Федоровна, — сказал Гриша, когда они уже отведали Наталкиного борща, — хочу попросить вашего совета.
— Проси, — великодушно разрешила Зинька Федоровна.
— Свиридона Карповича спрашивать неудобно, чтобы он не подумал, будто я хочу перечеркнуть всю его многолетнюю деятельность.
— Неудобно.
— Вот он подготовил вопросы для следующей сессии. О строительстве танцплощадки. О соблюдении автобусного графика. И о поведении нового попа Лаврентия. Готовил Свиридон Карпович, а проводить сессию приходится мне. А разве это вопросы? Надо бы что-нибудь помасштабнее.
— Добавь туда о борьбе с яловостью коров, — спокойно посоветовала Зинька Федоровна.
— Смеетесь?
— У тебя жена — зоотехник.
— Вопрос о моей жене не обсуждается.
— Тогда обсуждай, что знаешь.
— Ну, что-нибудь такое… знаете, — Гриша повертел пальцами, надеясь, что Зинька Федоровна придет к нему на помощь и подскажет, но она не хотела отнимать инициативу у нового председателя сельсовета и молчала. — Ну… Я и сам не знаю, что именно… Хочется чего-нибудь большого, а не соображу… Школа у нас есть, Дом культуры есть, библиотека и сельмаг есть, детские учреждения есть, бытовое обслуживание налажено… Благоустройство на высоте…
— Какая там высота!
— Что вы, Зинька Федоровна! — всполошился Гриша. — Да ведь наше село образцовое!
— Было. А теперь — обыкновеннейшее. Вон у моего знакомого председателя колхоза через его территорию проходила трасса Олимпийского огня — там порядок! Ничего не жалели! Стадион с мраморными скульптурами, ресторан на три зала, Дворец торжественных церемоний, газ врезали с магистрального газопровода, все хаты шифером перекрыли, новые заборы вдоль улиц, парк посадили, оранжереи под стеклом, из столицы прислали повара, чтобы научил жарить котлеты по-киевски…
Гришу как-то не очень взволновала эта картина чужой роскоши, вместо этого он почувствовал, что становится подозрительно чувствительным в вопросах терминологии.
— Как вы сказали, Зинька Федоровна: через территорию колхоза?
— Ну? А разве что?
— У колхоза не может быть территории.
— А что же у него, по-твоему?
— Земли. Территория только у сельского Совета. У меня на работе есть книга: «Административно-территориальное деление Украинской ССР». Там названы населенные пункты, а не колхозы.
— У тебя на работе? Административно-территориальная? А у меня пять сельсоветов в колхозе — слыхал! Чья же, выходит, территория?
— Пять сельсоветов? Я над этим не думал.
— А ты подумай.
— Я подумаю. Тут надо разобраться.
Зинька Федоровна окинула Гришу голографическим способом: то есть, не сходя с места, осмотрела спереди и сзади, потом долго смеялась.
— Что же тут разбираться? На территории колхоза «Днипро» расположено пять сельсоветов.