Гриша вспомнил, что у бабушки Левенчихи за божницей всегда спрятана засушенная на палочке овечья гляганка. Опустишь в кипящее молоко — и оно становится плотным — аж скрипит. Но какое дело этому голому человеку до бабушкиной гляганки?
— Что-то я вас не пойму, — сказал Гриша.
— Вы извините, пожалуйста, — краснея, сказала Таисия Никитична (Гриша предпочитал бы называть ее просто Тайкой, уж больно напоминала она румяное райское яблочко), — мы прибыли к вам с целью… чтобы… для того…
— В отношении гусей? — пришел им на помощь Гриша.
— Именно так.
— Ну что же? Гуси — это в самом деле в ведении сельского Совета, а не колхоза. Тут вы не ошиблись. Колхоз теперь занимается только тем, что индустриализуется. А гуси не индустриализуются, хоть ты их режь. Курица? Пожалуйста. Утка? Сколько хочешь. Их мы смогли засунуть в комплексы, птицефабрики. А гусь так и остался только в личных хозяйствах. Он не индустриализуется, как, к примеру, и бараны.
— По баранам будет другая комиссия, — заметил голый мужчина. — А мы только по гусям.
— Еще и по баранам будет? — встрепенулся Гриша. — Приготовим отпор! А что же интересует вас в гусином вопросе?
— Это вам скажет Таисия Никитична, — потряс бородой голый мужчина. Она возглавляет комиссию.
— Очень приятно, — поклонился красивой девушке Гриша, радуясь, что не видит ее Дашунька и не делает надлежащих выводов, — очень и очень… Так какие же ваши, гм, кгм?..
— Мне стыдно, — еще больше краснея, прошептала Таисия Никитична и умоляюще взглянула на своего бородатого голого коллегу. Застесняешься, подумал себе Гриша, разве же не застесняешься, приехав к людям с этим голым лоботрясом?
— Все очень просто, — бесцеремонно кашлянул голый мужчина. — На территории вашего сельского Совета имеется энное количество водоплавающей птицы, среди которой энное количество гусей. Так?
— Допустим, — согласился Гриша.
— Где эти гуси теперь и в каком они состоянии?
— То есть?
— У нас есть сигналы, что всех гусей ощипали и голыми пустили в Африку.
— Ага, сигналы? Подписанные?
— Это не имеет значения.
— А все-таки? Подписал Шпугутькало?
— Как это вы?.. — еще больше покраснев, прошептала Таисия Никитична.
— Должны знать свои кадры. А заканчивается как? По всему району поползли слухи и трудовые массы всколыхнулись и возмутились. Так?
— Может быть, — согласился голый мужчина. — Но это не спасает вас от ответственности. Мы приехали проверить, в самом ли деле есть тут у вас голые гуси, сколько их, что с ними делают и кто за это отвечает.
— И это все? — поинтересовался Гриша.
— На первом этапе — все.
— Тогда так. Я прошу дать мне три дня, чтобы я подготовил ответ в письменном виде.
— В письменном? — голый мужчина, видимо, не был готов к этому. — Таисия Никитична, как вы на это смотрите?
— Положительно, — прошептала девушка, пылая ярчайшими огнями.
— Дадим три дня на ответ?
— Я не возражаю.
Сказать правду? Гриша никогда и в помыслах не имел, откуда берутся подушки, на которых он спит, и откуда те девять пушистых подушек, что им с Дашунькой постелила мама Сашка после их женитьбы, и на чем спят веселоярцы, что подкладывают под головы и под бока, на чем рождаются, живут, размножаются и умирают. Никто об этом никогда не думает, все идет словно бы само собой, а выходит, что есть какая-то незримая сила, которая обо всем заботится, все высчитывает, мудро и предусмотрительно регулирует?
Он кинулся за объяснениями к Дашуньке, все же у нее высшее образование, опыт, умение предвидеть. Но Дашунька отмахнулась:
— Не морочь мне голову! С меня хватит и своих хлопот.
Тогда он обратился за помощью к маме Сашке, и та рассказала ему обо всем, на что он никогда не обращал внимания, и он удивился своему незнанию, а потом обрадовался неожиданному знанию и, вымучивая каждое слово, проклиная собственное неумение, переживая от неуклюжести и косноязычия, все же составил для странной комиссии (а может, и для самого себя?) такую реляцию:
ОЩИПЫВАНИЕ ГУСЕЙ НА УКРАИНЕ
Да, да, в наших краях ощипывают гусей. Гусыня, по преданию наших пращуров, возникла из большого волка, которого создал Люцифер, то есть главный черт. Черт тесал этого волка, из щепок творились меньшие звери, птицы, насекомые и всякая мелочь. Из белой щепы возникла гусыня, которая с гоготом полетела, подгоняемая ветром. Где-то она снесла яйца — и пошло…