Дийя проносилась по полупустым подъёмам и спускам, пролетала в несколько шагов долгие пролёты и поспешно перескакивала с одного уровня на другой. Чужие эмоции всегда были понятны ей, но в чувствах семиолоидов заплутать казалось легче, чем в громадных ходах крейсера. Подобие страха или сомнения, порождённого их прошлым, поглотившим целый народ. Она боялась, волнение держало острыми когтями горло, но не отдавалось в мозгу ясными словами.
Что пугало Хранительницу? Она боится за них, или же иного?
Массивная дверь слилась с полом, открывая тонувший в синем свете склад. Глухая полутьма разнесла шаги Хранительницы среди мостков и переходов. Маленькая фигура редкими шагами поплыла между высившимися тут и там ящиками, блуждая в своих поисках. Где-то в центре мрачного зала, под крохотным осветительным дроном, шёпотом звучал шипящий голос:
— Dsoinheim kaezim
Zoer phoen’kai oets aethein kzoinjom.
Eakzihein ievzim
Paefhein edeagnein, zoer da koetsim
Da erume’kai.
Edkairten ae roejim rea rieng
Atsein koenjim. [2]
— Вы говорили на сьемарциане?
— Да, госпожа Дийя.
— Вы прежде не обращались ко мне так. И всё же, странно.
— Ничуть. Моя речь звучала без перевода, верно? У нашего языка есть особая версия. Художественная, поэтическая речь. В ней обычные слова проходят через изменения для лучшего звучания. И в ней мы говорим без указания времён.
— Не думала, что семиолоиды так задумываются об искусстве.
— Искусство — часть истории. Способ понять её и сохранить. Мой народ лишь превратил это в систему.
— Но часть слов я поняла, — она запнулась, проглотив мысль. — Я пыталась учить сьемарциан по доступным записям. Да и то, о чём этот стих, это ведь?
— Танец. Да. Дуга напоминает о нём.
— Мне кажется это название слишком красивым для побоища, из которого живым вышел только тот Палач, — Дийя опустилась на один из голубоватых ящиков. — Вы так не думаете?
— Название это пошло отсюда. Как и легенда о Палаче, пережившим жуткую бойню. Меня не было там, конечно. Но думаю, события были иными. Выживших было больше.
— Всё пошло отсюда? — она горько усмехнулась. — Забавно получается. Это ведь написал семиолоид?
— Один из придворных творцов. После смерти Палача Вилиума.
— И до Сашфириш оно дошло раньше, чем ваш народ. Вот ведь ублюдки… прошу простить. Всё что мы знаем о событиях танца — слухи и эта поэма. Хотя её саму, получается, здесь никто не слышал.
— Мой отец часто проговаривал её. Почему-то сейчас «Танец меча и молнии» всплывает в голове. Как скоро последний переход?
— Мы подлетаем к нужной планете. Хоть это и пределы дуги, но в боевые миры наш корабль не зайдёт.
— Я помню. Тот мир был отбит после ударов Императора Разрушителя. Скажите, успели туда вернуть города?
Она склонилась и покачала головой.
— На такие планеты редко возвращается жизнь.
— Тем лучше, — Вурфейм’Аль Хайнрим поднялся, высоко потянув громадную шею. — Благодарю, Хранительница. На этом корабле достаточно… неудобно со страхом.
— Дискомфортно?
— Полагаю, что это слово. Можно сказать, что я рад, ведь путь подходит к концу.
***
Фгишапал. Один из многих брошенных миров. От бесконечных тропических лесов на планете остались лишь постоянные дожди, пожиравшие каменные пустоши. Только тьма и синие облака, укрывавшие руины. И вид голубого шара с орбиты, что казался холоднее тёмной пустоты вокруг него.
Сквозь плотные тучи прорвался один из десантных кораблей, отделяясь от следов десятка собратьев. В свете прожекторов заблестели горные пики. Их тёмные пальцы взлетали в сером небе, мелькая возле крохотного шаттла.
— Придётся сесть раньше! — прокричал пилот.
— Долетим до города?
— Не могу обещать, этот потоп…
— Предоставьте его мне, — прошипела Дийя, хватаясь за рукоять. — Я не смогу остановить дождь, но немного расчищу путь.
Пустой рукоятью она провела в воздухе, пробуждая клинок. Голубое лезвие забилось тёмным потоком, отразившимся в ледяных глазах. Снаружи вспыхнула молния и капли, бившие прежде по кораблю, утихли. Водяная стена поредела в летящем свете, открывая воздушный путь.
Обеими руками Дийя держалась за рукоять, чувствуя колкую дрожь по всему телу. Веки она опустила, силясь удержать сменявшие друг друга тонны воды, с каждым мигом замиравшие над кораблём. Тяжесть ударяла по спине, по крепящим протезам, что взвывали от проносящейся боли.
Неизмеримая масса дождя давила всё сильнее. Хранительница вздохнула, переступила с ноги на ногу и чуть согнулась, чувствуя, как растёт вес воды вокруг неё. Стремительной кривой шаттл закрутился над одной из скал, готовясь к посадке. Но чем ниже летел он, тем больше давил бесконечный дождь.
— Всё, — проскрипела Дийя, отпустив рукоять.
Сверкавший клинок угас, исчезнув вместе с формой Хранительницы. Вновь чёрно-серебряный доспех сменился накидкой. Вновь снаружи забили тяжёлые капли.
Резкий толчок сдвинул корабль с места.
Дийя рухнула на колени, отдавшись местной гравитации. Дыхание её безумно рвалось наружу, выскакивая из груди гигантскими вздохами.
— Вы в порядке? — пилот выбежал из своей кабины, едва летательный аппарат замер.
— А разве может быть иначе? — она устало улыбнулась. — Обычное дело при таком…
Слова её прервал писк, разнёсшийся в ухе.
— Сообщение? — подняв глаза на пилота, Хранительница увидела лишь непонимание в его лице. — Ничего, видимо, меня уже ждут.
Схватив рукоять, Дийя поднялась на ноги и направилась к выходу. Она выпрыгнула из корабля, едва дверь опустилась перед ней, на ходу укрыв голову капюшоном.
— Стоило взять с крейсера отталкивающие покрытие. Или ещё… — невольно пальцы её стиснули золотую рукоять. — Не стоит. Не сейчас.
Перед собой Дийя увидела леденящие руины, уходящие казалось до самого края планеты. Мутная вода звенела под её шагами. Серые потоки неслись с неба по скалам до самой земли, уползая в некогда полные жизни каньоны и расщелины.
За топотом капель Хранительница не слышала ни единого звука. Лишь редкий ветер издали провожал её, прыгая с горбатых вершин к обломкам зданий. За грохотом дождя Дийя двигалась бесшумно, приближаясь к небольшим возвышениям за мостом. Прямо за узким переходом между двумя озёрами.
Она остановилась. По бокам от неё полнились водой не озёра, а гигантские кратеры, созданные более пятисот лет назад.
«На корабле засекли малую погодную аномалию.»
Надпись родилась в её глазу, едва тёмная панель укрыла тот от света.
«Это была Ваша сила? Не стоило в таких условиях.»
«Я не хотела рисковать кораблём. На планете сейчас только встречный экипаж и отвлекающие пустышки.»
«Сигнал принимающих отличается в этот раз. Вам следует быть настороже.»
«Не волнуйтесь, представитель. Осталось немного. Думаю, они уже ждут у башни в этом городе. Я свяжусь с Вами, когда всё будет налажено и мы продолжим путь.»
Затемняющая линза исчезла, после чего сигнал излема утих. Вновь дождь и топот капель, бегущих от кратеров к обломкам зданий.
Спустя какое-то время она увидела башню. Над каменными завалами высилось порубленное скорострельной очередью строение. Его призрак парил над всеми прочими, указывая единственной гостье дорогу.
Дийя прошла через обломки зданий, переступая металлические выступы и силясь не рухнуть в мокрых руинах. Ноги её слегка скользили на обратившейся в грязь дороге. Но остался лишь поворот. Хранительница обошла поваленную колоннаду и ступила на пустую площадь, затянутую блёклым туманом. Последняя встреча ждала впереди, пробирая холодом до костей.