— Вы знаете, что победы наши, как и поражения прежние — всё мощь, что несут собой Хранители!
— Две тысячи лет войны показали, что страшнее планетарных разрушителей есть лишь одно оружие, оно здесь, при Вас.
— Хранитель огня, Фрациол Кшао Циль, уничтожил десятки частей ниривинских войск и принёс мир и свободу на одну из наших планет. Миллионы солдат, сынов и дочерей Империи волей его продолжат жить. Но то не конец! Падение былой столицы, битва меча и молнии — новый этап войны, что принёс моим предкам и всем в Империи столько бед! От слов о прошлом моё нутро разрывается и взывает к бою, к смерти Ниривин!
Слова Повелителя прервались восторженным криком, разом пронёсшимся по залу.
— Вы не сказали, зачем? Почему Вы здесь?
— Вы вступили в опасную игру с очень опасным союзником, — крохотные глаза рафгантасс исчезли в тени между ртом и гребнем. — Мало кто встанет за него, когда самим придется делать выбор. Многие будут вам врагами.
— Враги падут! — вещал Император. — Наши дальнейшие атаки продуманы наперёд, и с Хранительницей молнии, что сейчас ведёт войска в бой, мы продолжим побеждать. Уничтожим Ниривин, благом всех рас, благом Трёх!
— После того, как все покинут дворец, буду ждать Вас в центральном саду. Дийя Слиам Кайгон, для Ваших целей необходимы союзники, а этот меч — верный залог для них. Я принимаю его, Хранительница воды.
Едва речь затихла, как Дийя оглянулась, но собеседник её уже скрылся в толпе. Слова его холодом обвили тело и сжали язык, мешая думать, отвечать. Дийя лишь настороженно переводила глаза с фигуры на фигуру, а опустив их, поняла, что намертво сдавливала рукоять.
— Тем заявляю, — Император ступил между стражниками, двинувшись к центру зала. — Мы победим благом, дарованным нам, оружием, что получили теперь. И в эту ночь, начинается новая эра Империи. В ней мы одержим победу, искоренив врагов. В ней мы примем ту расу, что теперь принесла нам величайшую силу двух галактик, — он замер у края тканевого пути, ползущего от трона, после чего неспешно склонил голову. — И пусть Империя Сашфириш, что носит имя моё, станет домом для народа семиолоидов.
Император стоял прямо перед ними, опустившись в поклоне. Между гигантом и Хранительницей. Прежде лишь представлявшая себе подобную встречу Дийя застыла, проглотив слова. Она видела каждое сплетение на богатых одеждах, каждый блестящий узор на ремнях, обвивавших массивную талию. Хранительница оглядывала Его Величество, пышные ткани на нём и мантии, укрывшие спину Императора бело-синим потоком. Почувствовав, как дыхание начало сбиваться, Дийя отвернулась к своему спутнику — виновнику их встречи с Ибвакшилом Сали-иф О̀рлой.
Повелитель галактики ждал, столкнувшись горящими глазами с семиолоидом. Вурфейм’Аль Хайнрим лишь молча оценивал Императора. Величественное тело его не дрожало, не двигалось, и только лёгкая чернота начинала ползти по открытым плечам и подбородку.
— Именем предков моих и моего народа, — протянул он, делая паузу за каждым словом. — Я принимаю Вашу милость, властитель Империи Сашфириш. И клянусь верно служить истинному роду властителей галактики.
Вурфейм’Аль пошатнулся в сторону Дийи. Та смогла сдержать прорвавшийся трепет и, стиснув дрожавшие зубы, повернулась к Ибвакшилу Им Сашифириш, покорно склонившись перед ним.
— Wyingnil inyukyath imat[1], — прошептал Император на общелюдском. — Хранительница воды, рад встрече с Вами. В скором времени подобный Вам прибудет на Стла̀йбун и явится во дворец. Героям Империи здесь рады.
— Благодарю, мой Повелитель, — она осмелилась поднять глаза. — Я не подведу Сашфириш.
Император Ибвакшил неспешно развернулся и двинулся к трону, скользя по богатому полу парой мантий. За каждым шагом его звенели лезвия, смыкаемые в воздухе, словно арки, венчавшие торжественный ход.
И вскоре пятьдесят пар сияющих клинков скрестились над императорским путём. Стражники застыли сотней статуй, напоминая те, что красовались у входа во дворец.
Торжественная фигура скрылась в потоке тканей, нависших над круглым троном. В их тенях задвигались редкие величественные силуэты. Скрытые роскошью Императрицы показали себя, провозгласив:
— За Императора, за наш народ, за Сашфириш!
— Во славу Сашфириш! — вторили тысячи голосов. — Во славу Императора!
Вновь разлился шум по залу, следуя за пробудившейся толпой.
— Приём подошёл к концу. Скоро все начнут покидать дворец.
— Верно, мое дело здесь завершено и остаётся ждать. Признаться, я полагал, что Император будет… иным.
— Представитель Хайнрим, не стоит, — Дийя отступила ближе к фонтанам, мерцавшим тёмной синевой, и выхватила у пролетавшего дрона бокал. — Вечер близится к финалу, теперь можно немного расслабиться. Прошу Вас, испробуйте это нечто в бокале. Я слышала, этот сархапс популярен среди рафгантасс.
***
На узорчатых стёклах вспыхивали делившие небо молнии. За золотистыми решётками окон растворялись двигатели последних кораблей, покидавших дворцовые угодья.
Одна фигура стояла в полумраке галереи, наблюдая за вспышками света среди ночи. Она не шевелилась, не издавала ни звука — застыла недвижима под аркообразным потолком.
Большинство оставшихся во дворце уже разбрелись по своим покоям. Все, кроме Хранительницы. Когда долгая встреча подошла к концу, утихла музыка и Император скрылся от многих сотен глаз, она ощутила себя ребёнком, брошенным в центре города. Дийя лишь перебросилась словами с парой незнакомцев, после чего продолжила держаться статного семиолоида, за которым следовала с окончания речи Ибвакшила Им Сашфириш.
— Подумать только, и кто кого сопровождал в итоге?
Ночь уже близилась к концу, уступая утру. Многие гости и обитатели двора отдались в долгие покои сна. Вся роскошь и размах утихли, погасли яркие огни и замолкли последние двигатели. Остались только громадные ходы, укрытые редким светом, да эхо тихих шагов где-то вдалеке, летавшее в тенях механических лестниц.
Оставив угасший пир позади, Хранительница двинулась к внутренним вратам. Она прошла по памятной аллее, мимо оружейных залов и ветвящихся вверх и вниз ходов, то погружаясь в глубины здания, то вновь выходя к сиянию окон.
Родившиеся прежде страхи всплывали короткими вспышками, ударяя в голову наперекор горделивой радости. С каждым шагом мелкая улыбка подрагивала на лице Дийи, уступая место странной гримасе и после вспыхивая вновь, точно не в силах поделить Хранительницу между эмоций.
— Кажется, я немного перебрала. Может, последние бокалы с представителем были излишни?
Она остановилась у гигантского окна, ползущего через всю стену. Хранительница застыла и сняла с пояса рукоять. Взмах. Холодный свет пронёсся по галерее, разогнав осевшую в ней тьму.
— Интересно, как он отреагирует. Если это ловушка, если это заговор, то без моей силы — никак, — водянисто-ледяной клинок родился из золотого эфеса, показав Дийе её переливчатое отражение: широкую повязку на шее, уставшие глаза и короткие светлые волосы, отдававшие синевой в ночи. — Я одна из Трёх, и не стоит ему играть со мной в эти игры.
Прошлый наряд в мгновение сменился на иной, сплетённый с тёмными доспехами и металлическими наручами. Через плечо Дийи протянулась накидка, уходившая в набедренный пояс. За одно из креплений на нём она зацепила оживший меч, пылавший теперь ледяным светом.
От её высоких сапог во все стороны разносился стук, звонко прыгающий по украшенным стенам. Ночной путь вёл Хранительницу от центрального холла мимо гостевых комнат и приёмных к внутренним частям дворца, в полумраке которых таился искомый ею сад.
За последним поворотом Дийя ощутила колкий аромат и мягкий воздух, точно дождь прорвался к растениям сквозь купол. Свежий лёгкий ветерок прояснил голову, шаги стали легче, быстрее, и в белом свете летучих фонарей она вышла к мощёной тропинке меж деревьев.