Джерри залпом осушил кубок и действительно почувствовал себя лучше. Между тем тело Арсада унесли, и рабы уничтожили все следы поединка. Игральные доски вернули на место, и несколько дворян возобновили игру. Они потягивали пульчо и хохотали, словно ничего и не случилось.
Громче всех хохотал Шив, зовил кальсиварский. Наследный принц был хрупким юным хлыщом. Заметно было, что он выпил слишком много пульчо.
– Подите сюда! – крикнул он, швырнув на доску пригоршню платиновых шариков. – Сыграем! Хочу посмотреть, так ли хорошо этот плебей играет в гапун, как дерется.
– С позволения вашего высочества, – сказал Джерри, – я бы предпочел сегодня не играть. Я потерял много крови и нуждаюсь в отдыхе.
Шив покраснел от злости.
– Ты отказываешься от чести играть с наследником кальсиварского трона? Для плебея ты чересчур дерзок!
– А ты чересчур нелюбезен для принца, – парировал Джерри.
Его слова разорвались в комнате, как осколочная фаната. Лицо зовила Шива покрыла смертельная бледность. Рука его метнулась к поясу, но, не успел он обнажить меч, как вмешался зовил Манит.
– Погоди, Шив, – сказал он. – Этот человек из другого мира и не знает наших обычаев.
– Значит, его следует научить!
– Только не мечом, – ответил Манит. – Он уже продемонстрировал это на теле лучшего фехтовальщика в Кальсиваре.
– Клянусь гневом Дэзы! – взорвался Шив. – Ты что же, намекаешь, что я боюсь сразиться с этим неуклюжим ублюдком? Не злоупотребляй нашим гостеприимством, иначе в Нунт вернется только твой пепел!
– А ты не злоупотребляй тем, что я приехал сюда ухаживать за ее высочеством твоей сестрой! Я равен тебе по крови, и мой меч ответит, если ты и дальше будешь оскорблять меня.
При этих словах Шив, пьяно пошатываясь, вскочил на ноги и вырвал из ножен меч. Манит тоже обнажил клинок, но тут, к изумлению Джерри, между принцами встал не кто иной, как его наставник.
– Прежде чем начнется этот поединок, ваши высочества, – проговорил Лал-Вак, – я умоляю вас остановиться и подумать о последствиях. В пылу гнева творится немало такого, о чем, остыв, пожалеешь. Если вы сразитесь, один из вас неминуемо погибнет. Оба вы отважны, и гибель вас не страшит. Но кто бы из вас ни умер, результат будет один – немедленная война между Нунтом и Кальсиваром, которая будет стоить многих миллионов жизней и истощит ресурсы обоих народов.
При этих словах все дворяне поддержали Лал-Вака, уговаривая принцев спрятать мечи. Джерри, который присоединился к хору старавшихся унять гнев Манита, заметил, что в комнате был один человек, который держался в стороне от происходящего, – и лишь увидев, что мечи вот-вот исчезнут в ножнах, он присоединился к уговорам.
Принцев вынудили обменяться салютами, хотя глаза у обоих все еще грозно сверкали. Затем Манит отсалютовал своему темнокожему хозяину, поблагодарил его за гостеприимство и удалился. Джерри и Лал-Вак последовали его примеру, и когда они вышли на сигнальную платформу, то нагнали там принца, который ожидал экипаж.
– Опять я должен поблагодарить тебя, зовил, за то, что ты вступился за меня, – сказал Джерри. – Не присоединишься ли к нам с Лал-Ваком в наших покоях, чтобы вместе провести остаток вечера?
– Сожалею, но я намерен сейчас же попрощаться с вилом Нумином и покинуть эту страну, – отвечал Манит. – Прекрасная Джуния стоит того, чтобы сражаться и умереть за нее, но я не из тех, кто сможет долго выносить постоянные оскорбления этого хлыща, ее братца! Что касается твоего долга, друг мой, – его не существует. Я только сделал то, что сделал бы в подобных обстоятельствах любой порядочный человек. Не в первый раз Шив оскорбляет меня, и я уверен, что во всем виноват его кузен, который настраивает его против меня. К несчастью, ч не могу найти подходящего предлога, чтобы затеять ссору с Тоором.
Но тут возле них затормозил многоногий экипаж. Когда Джерри и Лал-Вак добрались до своей платформы, зовил Манит простился с ними и на прощание пригласил их побывать когда-нибудь у него во дворце. Сам он, сказал Манит, покинет Ралиад, как только выразит свое почтение виду Нумину.
Когда они вошли в свои покои, сопровождаемые парой неизменных стражников, Лал-Вак предложил, чтобы землянин немедленно отправлялся спать – ему нужен отдых после большой потери крови. Сам же он должен навестить друга, который живет в другой части дворца, и вернется поздно. Когда ученый ушел, Джерри снял покров и уже собирался раздеться, когда стражник отдернул портьеру и объявил:
– Паж от ее высочества новилы Найши! Джерри поспешно натянул покров и сказал:
– Пусть войдет.
Бронзовокожий паж шагнул в комнату, отсалютовал и сказал:
– Ее высочество новила Найша требует, чтобы Джерри Морган немедленно явился к ней.
– Передай ее высочеству мои извинения, – ответил Джерри. – Скажи, что я ослабел, потерял много крови и…
– Это приказ, Джерри Морган. Отказы и извинения не принимаются.
Джерри задумался, от всей души сожалея, что Лал-Вака поблизости нет и не у кого спросить совета, как поступить. Поскольку новила Найша была сестрой мовила Тоора, он чуял в этом приглашении какой-то подвох. Но ведь паж не примет никаких отговорок – видимо, так ему было приказано.
Он повернулся к пажу и сказал:
– Я готов. Веди меня к ее высочеству.
Глава 8
Просторные апартаменты новилы Найши были обставлены с роскошью почти варварской, и сама Найша была здесь самым богато украшенным предметом обстановки. Лежа на висячем диване, обитом бархатом в оранжево-синюю полоску, она улыбнулась представшему перед ней Джерри, сопровождая улыбку томным взглядом из-под загнутых ресниц.
Ее великолепно сложенное тело облекала лишь коротенькая юбочка из оранжевого шелка с синей каймой, крохотный нагрудник из синих и янтарно-желтых бусин едва прикрывал грудь. По любым канонам красоты она была бесспорно хороша.
Взмахом руки она отпустила пажа и заговорила грудным голосом, мурлыкая, словно котенок, которого гладят по шерстке:
– Ты не мешкал, Джерри Морган, но почему ты пришел с телохранителями? Неужели ты опасаешься меня? Я ведь даже не вооружена, как видишь.
– Ваше высочество забыли, что я пленник, приговоренный к смерти и лишь получивший отсрочку. Стражники…
– Ах да, конечно. Я и в самом деле забыла. – Она обратилась к стражникам: – Мои рабы принесут вам пульчо в соседнюю комнату. Ждите там, пока я вас не позову. Я сама буду в ответе за вашего пленника.
Почтительно отсалютовав, стражники вышли вслед за бронзовокожей рабыней в дверь, задернутую портьерой. Затем Найша небрежно махнула узкой ладошкой, и рабыни, которые стояли возле нее, гуськом вышли из комнаты. Едва Джерри и Найша остались одни, принцесса с кошачьей грацией поднялась и подошла к землянину, улыбаясь и томно глядя на него из-под полуопущенных век. Она была одного роста с Джунией и очень похожа на нее внешне, но в каждом ее взгляде или движении чувствовалось что-то роковое и неукротимое.
– Пойдем, – сказала она и, взяв Джерри за руку, увлекла его к дивану. – Ты, верно, очень устал после поединка с Арсадом. Присядь рядом со мной, отдохни, и мы поговорим.
– Я ив самом деле потерял много крови, – ответил Джерри. – Именно поэтому я хотел просить ваше высочество разрешить мне…
– Но поскольку я готова обойтись без формальностей, – промурлыкала она, усаживая его на диван, – ты и здесь можешь отдохнуть, как в своих собственных апартаментах. А то, что я хотела сказать тебе, не может ждать, потому что против твоей жизни затевается заговор, а я хочу спасти тебя. Завтра будет уже поздно.
– Так великодушно со стороны вашего высочества беспокоиться о моей жизни…
Найша прильнула к нему.
– Напротив, я действую только в собственных интересах. С того самого дня, когда я впервые увидела тебя перед троном вила Нумина, я возжелала тебя. Я узнала о рабе, который умер в твоих покоях, но тогда еще не поняла всего значения этой новости. Тем не менее, услышав сегодня о твоей дуэли с Арсадом, я поняла, что ты чем-то вызвал неудовольствие моего брата, и там, где Арсад потерпел неудачу, добьется своего другой подручный Тоора. Поэтому я решила поговорить с братом.