Так, оказалось, что власть действительно никогда не бывает абсолютной — даже если это власть магов над собственным детищем. Мало того что даже в этом чудо-городе нашлось место воровству, так вдобавок здесь была отлажена целая система сбыта и перепродажи краденого. Которая, что примечательно, теснейшим образом переплеталась с торговлей нормальной, так сказать, законной. Настолько тесно, что и вовек не разделить.
Кроме того, даже в явных запретах, установленных в Городе Магов, находились лазейки; да что там: целые бреши, пробитые местным не в меру смекалистым народом. Так, например, выяснилось что не беда, если хмельные напитки в городе под запретом. Ведь зато в самой обычной лавке ни горожанам ни приезжим не возбранялось приобрести курительные трубки. А также особую траву, расслабляющую не хуже доброго вина.
Приобретение же оружия и вовсе здесь почиталось за пару пустяков. Независимо от происхождения оного.
Надо сказать, что маги смотрели на происходящее сквозь пальцы; ходили слухи, что они и сами не чурались чудо-травы. Однако на самом деле разгадка, вероятнее всего, была много проще. Ни воры, ни торгаши ведь никоим образом не досаждали хозяевам Рах-Наваза, да и похоже, еще и делились с ними своим заработком. Так что обе стороны города не то чтобы существовали обособленно — они попросту не мешали друг другу, а, наоборот, взаимно дополняли. Жили почти так же, как любящие супруги — то есть в полной гармонии.
Открыв для себя «теневой Рах-Наваз», Ирайа посетовала на то, что, знай об оном в клане, можно было наладить с местными дельцами сотрудничество — подобно тому как кланы Лаин сотрудничают с разными гильдиями воров в других городах. Тогда-де поиск и добывание Сердца Таэраны был бы значительно облегчен, да и исход ее, Ирайи, миссии мог оказаться иным. В ответ на это предположение Салех лишь небрежно отмахнулся.
«Пустое, — заметил он, — вся эта братия промеж собой в родстве да в соседстве. И чужаков не любит, в свои ряды не допускает».
Благодарности за саблю от опального, но все же принца бывший вор, понятное дело, не дождался. Леандор ответил на его подарок всего двумя фразами: первой он напомнил, что владеет чарами, а не одним только оружием; второй же отметил неумелость рхаванских оружейников. Чьим жалким поделкам никогда не сравниться с его утерянными мечами.
К чести Салеха, он не обиделся и не стал апеллировать к совести его высочества. Бывший вор лишь напомнил очевидную вещь: о том, что оружие не бывает лишним. Нигде и никогда, а особенно в местах, подобных Храму Черного Зеркала. И уж с таким-то ответом Леандор не посмел спорить.
Место новой стоянки каравана Салех сознательно подбирал так, чтобы оказалась она поближе к искомому Храму. Во-первых он предпочитал большую часть пути все-таки проехать в повозке, а не плестись на своих двоих. Во-вторых же такой способ путешествия по пустыне был много безопасней. Ибо шайки налетчиков, считающих эту выжженную землю своими охотничьими угодьями, все-таки избегали больших и прилично охраняемых караванов. Боялись превратиться из охотников в поживу местным пожирателям падали — причем боялись этого даже ночью.
И все-таки совсем избежать пешего перехода не получилось. Почему-то ездовые ящеры опасались Храма; причем, испугались его заблаговременно и задолго, а в один прекрасный момент просто отказались продолжать путь. Тогда-то Салех и велел каравану становиться лагерем, а за главного оставил раба по имени Каюм. Самого рослого, старшего и смуглого в этой подневольной братии.
— И не боишься? — ехидно поинтересовался у Салеха Даррен, — такое богатство — и невольникам доверять?
— Чего бояться-то? — бывший вор усмехнулся, — рабы преданы нашей семье… если верить покойному Хамиду. Да и даже если не преданы… мое-то какое дело? Не собираюсь же я занять место покойного брата и жить этим караваном. Если б хотел — вором бы точно не стал.
Остаток пути занял чуть ли не целый день. И к счастью никто к четверке путников за это время так и не привязался: ни налетчики, ни всякое местное зверье. Впрочем, даже это приятное обстоятельство не превратило переход через пустыню в увеселительную прогулку по площади Грейпорта. Потому как зной, почти незаметный в Городе Магов, за его пределами властвовал безраздельно. Как злобный и жестокий тиран.
Хуже всего пришлось при этом, разумеется, Ирайе. Девушка-Лаин старательно куталась в свой плащ, тщась защититься им от вредоносных солнечных лучей. Немногим лучше чувствовали себя и Даррен с Леандором: оба, не приученные к такому климату, обливались потом; оба то и дело прикладывались к фляжкам с водой, а наемник даже пробовал снять сапоги и идти босиком — что, как оказалось, не намного приятней.