– И что нам делать, Лиса, – обратился к девушке Макс, – пойти в Топки и предлагать всем подряд бунтовать?
– Нет, конечно! У нас есть несколько знакомых, которым мы сможем передать сообщение. А дальше дело времени, люди сами придут к тебе и попросят стать их лидером.
– Когда ты этого говоришь, все кажется намного легче, чем есть на самом деле, – выдохнул Макс.
– Никто и не думает, что будет легко, Макс, – Дэкс поравнялся с ним и шел рядом, – но нам стоит начать действовать. Бездействие в нашем случае не выход.
– Это тоже верно, – задумчиво проговорил Макс. – Хорошо, когда придем на место и устроимся, обсудим тот абсурд, который вы предлагаете...
– А мы уже на месте, – ухмыльнулся Дэкс.
Макс осознал, что в разговоре даже не смотрел куда идет. Он поднял глаза и увидел не самую приятную картину. Полуразрушенные бараки, свалка мусора и гниющие отходы, это было совсем заброшенное место. Он подумал, что здесь нереально найти целый дом или хотя бы его подобие. Освещения в этом месте почти не было. Яма никогда не была светлым местом, но эта ее часть нагоняла тоску и отвращение. Мерзкий запах тухлой еды, спертый воздух и кучи разрушенных вещей заполоняли улицы. Обстановка была неприятной, жуткой и даже пугающей.
– Снова дома... – с грустью сказал Кирон.
– Дома? – удивленно спросила Эдра.
– Мы с Кироном жили здесь, пока нас не приютил Рид, – ответила Лиса, – вы не помните это место? Хотя зачем я спрашиваю, оно изменилось до неузнаваемости.
– Постой, – стал соображать Макс, – значит это и наш дом тоже?
– Да, – просто ответила Лиса.
– Но я не вспоминаю ничего из этого, – горько сказала Эдра.
– Не мудрено, теперь это гиблое место, – Рид подошел к девушке и погладил ее по плечу, – слабая подача воздуха, плохая фильтрация, воду невозможно пить... Говорят, даже стервятники сюда не лезут.
– Мы шли около часа, – сменил тему Макс, – значит мы всего в нескольких кварталах. Насколько я помню, мы должны были проходить мимо рынка.
– Его давно перенесли, – ответила Нира, – он с другой стороны Гильдии, для большей безопасности или, опять же, контроля.
– Все изменилось, – вздохнул Макс.
– Да, но это не повод киснуть! – подбодрил друзей Рид. – Идем, нам нужно устроиться.
***
Ребята выбрали самое целое помещение и принялись устанавливать печать. В доме было пыльно. Стены, потолок и пол, покрывал большой слой грязи. Помещение, отведенное под ванную комнату, заполонила зловонная плесень. Мебель внутри, которая состояла из железных лавочек, одного стола и старой кушетки, покрылась ржавчиной и потемнела от времени, но была пригодна для использования. После того, как печать была установлена, и ночью друзьям ничего не угрожало, парни принялись чистить и мыть дом. Вода в трубах была мутного, серого цвета, с привкусом ржавчины. Дэксу и Кирону было дано задание соорудить фильтр из подручных материалов, чтобы можно было употреблять воду для питья. Потом ребята развели огонь в старой печи, которая дымила, и девушки начали готовить ужин.
– Ужас, – отмахиваясь, сказал Дэкс, – чем это так воняет?
– Не хочешь, не ешь, – огрызнулась Лиса, – или сам готовь!
Девушка налила в миску темно-зеленую жижу и поставила тарелку перед Максом. Запах и вид еды говорил о том, что не стоит даже пытаться это съесть, но парень зачерпнул полную ложку супа и положил в рот. На вкус похлебка напоминала варево из травы слегка приправленное солью.
– Съедобно, – заключил Макс и отправил вторую ложку в рот.
Лиса мило улыбнулась Максу, а Дэкса наградила презрительным взглядом. Девушка разлила похлебку остальным домочадцам и села перед своей тарелкой. Она попробовала суп и нахмурилась.
– И правда, редкостная гадость.
Ребята дружно засмеялись и принялись поглощать не совсем съедобный суп. Печь на скорую руку залатали, и сейчас в ней горел теплый огонь, благо угля в доме оказалось достаточно. Все сидели в умиротворенном молчании, только ложки монотонно постукивали по тарелкам.
– Что-то похожее на дом, верно? – заметил Мика. – Давно у меня такого не было, не считая дни, проведенные с вами. Я имею в виду семейного ужина.
– Да, – ответил Кирон, – наслаждайся, пока есть такая возможность.
– Опять ты за свое, Кир, – нахмурилась Нира.