Силуэт, качаясь из стороны в сторону, стал издавать отрывистые звуки и острыми, как бритва, когтями, царапать железную дверь у одного из бараков. Это был стервятник.
Макс осторожно поднялся на колени и ползком залез под рухнувшую каменную плиту. Парень отдышался и стал осматриваться по сторонам, чтобы выбрать пути отхода от опасного соседа. При нем не было амуниции отряда Теней, он не взял с собой ничего, что могло бы его защитить. Как тогда, – подумал он, – в кошмаре, когда остался совсем один!
Макс открыл ларец и достал оттуда свой старый перочинный ножик, но он был слишком мал, чтобы справиться с монстром. И все же, с ним ему было спокойнее. Парень зажмурился и постарался придать себе мужества. Открыв глаза, он посмотрел в ту сторону, где находился стервятник. Чудовище оставалось на месте и все так же странно дергалось из стороны в сторону.
Макс осмотрелся. Он сообразил, что в суматохе и от страха он побежал не по той дороге, по которой сюда пришел. Он хотел развернуться и бесшумно пробраться через дома, чтобы вернуться на путь, ведущий в убежище, но что-то в поведении стервятника его заинтересовало. Парень медленно, на корточках, направился в ту сторону, где находилась особь. Внутренний голос Макса кричал, чтобы он этого не делал, но любопытство брало над ним верх. Он осторожно стал приближаться к чудовищу.
Подойдя настолько близко, чтобы разглядеть почему монстр остается почти неподвижным, но все же быть на безопасном расстоянии от него, Макс выставил перочинный нож перед собой. Существо заметило его, но только дернулось несколько раз и прекратило свои попытки. Парень, осторожно переступая с ноги на ногу, кругом обошел стервятника и увидел, почему тот ведет себя странно. Чудовище было насажено на длинный железный штырь, воткнутый в каменную плиту от дома, его конечности наполовину были засыпаны землей и камнями.
– Вот это тебе не свезло, – мрачно проговорил Макс.
Ему показалось, что стервятник посмотрел на него умоляющим взглядом, и парню даже стало жалко его. Но в следующий момент тварь оскалилась и судорожно стала царапать когтистой лапой по бетону, которая торчала из-под плиты. Макс еще раз обошел стервятника и хорошенько рассмотрел его. Оказывается, у этих существ есть глаза, просто их веки и глазные яблоки серо-черного цвета из-за чего кажется, что глазницы пустые. Серая тонкая кожа была почти не покрыта слизью, хотя у монстров, с которыми довелось сражаться Максу, слизь была везде. Этот стервятник давно находился в западне, он умирал. Видимо, люди в этих местах не появлялись, поэтому он не был обнаружен. Издавал он только еле слышные глухие, гортанные стоны, с другого квартала его было не слышно. Даже они, когда пришли в эти руины, не слышали его хрипов и завываний.
Макс, погруженный в мысли о чудовище, как обычно, не заметил, что уже какое-то время стоит у двери их нового дома. Парень, опомнившись, постучал. За дверью послышались спешные шаги, она отворилась. Лиса резко схватила Макса за ворот рубашки и заволокла внутрь.
– Ты идиот! – крикнула девушка, закрывая двери.
– Простите, – начал Макс, – я, эм...
– Ты хоть знаешь, какие мысли крутились у меня в голове, дурень!
Макс удивленно посмотрел сначала на Лису, потом на всех присутствующих в здании.
– Я хотела сказать, – исправилась девушка, – мы все переживали.
– Я нашел стервятника, – спокойно ответил парень, – он через несколько улиц отсюда, застрял. Точнее сказать, его придавило.
– Стервятник? – удивился Рид. – Хочу посмотреть на него.
– Ты с ума сошел? – ощетинилась на Рида Лиса. – Мы договорились, что ему влетит за такую выходку!
Пока Лиса нападала на Рида, Макс осторожно подошел к сестре и сел рядом с ней. Девушка, не отрываясь, смотрела на огонь в печи.
– Я знала, что ты вернешься, – шепотом сказала Эдра, – они паниковали, а я знала. И все же, не поступай так больше. Чувства других не игрушка.
– Я виноват, – ласково сказал Макс. – Это тебе, – добавил он и протянул старую фотографию их семьи.
Девушка взяла в руки пожелтевший клочок бумаги и уставилась на изображенных на нем людей. Она некоторое время смотрела на них, не моргая, а потом из ее глаз градом потекли жгучие слезы. Макс обнял сестру, прижав ее к себе, как можно крепче. Домочадцы уже перестали спорить и молча наблюдали за Максом и Эдрой.