Девушка решила прекратить это безумие, сделала несколько шагов назад переступив порог дома, и сделала громкость музыки намного тише. Сделав дело она снова зашла в дом, и на повороте она столкнулась с мужем. Запах, точнее вонь алкоголя ударила в нос, а Дима смотрел на неё серьёзными, полуоткрытыми глазами.
– Дима, ты что, напился?
– А ты где была?
– Я была у бабы Вари, Дима, что с тобой произошло? Почему ты такой?
– Я что, не могу вып-пить что ли?
– Так ты никогда не напивался до такого состояния, у тебя же принцип!
– Переборщил чуть-чуть, чё истерику то поднимать? Ты где по ночам шляешься? Я ушёл, и ты сразу рвануть решила? Говори, где была?
Ева вспомнила то, о чём говорила ей бабушка. Изменения в поведении мужа были ожидаемы, и было очевидно, что его разумом кто-то завладел. Он был пьян, и Ева точно знала, что случилось нечто серьёзное, ибо он всегда презирал тех, кто доводит себя до такого состояния. Она закрыла на это глаза, но начала побаиваться его из-за подозрительных вопросов.
– Я же говорю, я была у бабы Вари в гостях.
– Ка-акая ещё баба Варя? Не знаю я таких.
Дима немного споткнулся, пошатнулся и куда-то зашагал. Оказалось, направился к выходу. Ева молча наблюдала за ним и не понимала, чего он хочет. Тот уже дошёл до калитки и вышел на улицу. Медленным шагом доковылял до соседей по левой стороне и принялся стучать в окно. Ева не стала выходить со двора, и лишь до конца выключила музыкальный центр стоявший во дворе у порога. В окно выглянул хозяин дома, открыл форточку и вопрошающим взглядом посмотрел на Диму.
– Зда-аров сосед. Скажи по-братски, есть ли у нас в деревне некая баба Варя?
– Ты про ведунью что ли? Ты чего, Дим? Она вон, в ста метрах от нас живёт. Или ты про какую-то другую говоришь?
– А есть другая?
– Нет, только она и всё.
Несмотря на алкогольное опьянение и затуманенный разум, Дима заметно насторожился. Услышав, кем является эта бабка, он понял, что находится под угрозой. Ведь она может разнюхать информацию, которую не следовало бы знать никому. Она могла открыть глаза Еве и пролить свет на ситуацию, а это очень большой риск. Он должен оставаться незамеченным, и для этого надо вести себя более сдержанно, не быть подозрительным. Сгоревшая фотография с его изображением уже говорила о многом, и нельзя было более рисковать.
– Спасибо.
Развернулся и пошёл домой. Закрыл за собой калитку и вошёл в дом, где его жена принялась готовить ужин.
– Куда ты ходил?
– А что ты у неё делала?
– Просто захотелось поболтать, в гости наведаться. Давно с ней не разговаривали.
– Ясно. Ева, прости. На самом деле я не так пьян, как ты думаешь. Просто самогон которым меня угостили, был очень ядрёный. В-выпил немного, но видно и этого хватило.
Дима подошёл к ней ближе, почти в плотную и взял её за руку, не дав ей разложить тарелки на стол.
– Дим, что с тобой происходит? Ты никогда себя так не вёл, ты накричал на меня сегодня, а я ведь тебе сказала правду! Я никогда тебе не вру, я не придумывала ничего, всё сказала как было. А ты не поверил мне и накричал. Мне очень обидно. Тебя будто подменили. Что с тобой не так?
Услышав слова о подмене он понял, что возможно бабка ей всё рассказала, но Дима решил выкинуть козырь, чтобы замыть следы преступления. Он приобнял её за талию, поцеловал в щёку и сел на стул, посадив Еву к себе на колени.
– Знаешь почему так происходит? Я хотел тебе это сказать, но был на эмоциях, и сейчас, думаю самое время рассказать об этом.