– Покойная бабушка той девочки рассказала ей о вас.
– Странно, я ведь не могу контактировать с окончательно умершими людьми. Не имею понятия, откуда она узнала про меня. Впрочем, это сейчас не играет никакой роли. Ты смог выиграть немного времени, но останавливаться ни в коем случае нельзя. Прямо сейчас ты отправишься в преисподню и попытаешься выполнить своё предназначение! Крепись, молодой человек. Ибо не существует места страшнее того, куда ты сейчас отправишься.
– Подожди, старче. Смогу ли я когда-нибудь увидеть тебя ещё?
– Одному Богу известно, как всё сложится. Ты готов?
– Подожди, страшно мне. Скажи, чего мне ждать? Я буду подвергаться пыткам?
– И этого мне знать не дано. Всё возможно, но ты должен справиться. Во имя себя, и во имя всех невинных, чистых, детских душ.
– Хорошо, дай мне минутку, я должен собраться.
Дима никогда не задумывался о всех ужасах того мира, где обитают грешники. Когда слышишь об этом, то в голове лишь всплывают чёртики, которые бегают вокруг кипящего котла и не особо вникаешь в эту тему. Но это ровно до тех пор, пока ты сам лично не столкнёшься с этим. Само осознание того, что ты попадешь туда прямо сейчас, уже вселяло панику и ожидание чего-то неизведанного страшного. Но другого выбора не было, так как настоящий ад был для него именно сейчас, когда его жизнь проживал за него мерзкий упырь. И всё же, три часа казались ничем по сравнению с вечностью, которая есть у него в запасе для бесконечных скитаний наполненных одиночеством и печалью. Всего три часа. Всего сто восемьдесят минут. – Я готов.
– Что-ж, искренне желаю тебе удачи, а твоему разуму желаю остаться после этого таким же, как и ныне.
Монах встал со стула, взял одну из свечей, подошёл к стоящему призраку и начал произносить старые, непонятные слова, смотря Диме прямо в глаза. Спустя примерно пол минуты парень резко почувствовал, что он засыпает. Его выключили, сознание отключилось. Но ненадолго, ибо Дима почувствовал ощущение того, будто проснулся, причём в кромешной темноте. Кажется, началось. Он оглянулся по сторонам, но не видел ничего кроме темноты и непонятно откуда взявшихся искр, которые иногда пролетали снизу вверх, будто там, где-то внизу, палочкой копались в костре.
Наконец он почувствовал себя живым, так как ощущал температуру окружающей его среды, но в данный момент ему резко этого перехотелось. Было нечем дышать из-за духоты, а ведь это было всего лишь начало. Он попробовал потрогать себя, и ему это удалось. Он был во плоти, но радости было мало. Вернулось обоняние и осязание, спустя маленький промежуток времени прошиб пот и хотелось хотя бы маленького дуновения ветра. Парень и предположить не мог, что существует столь неприятное место, где за несколько минут пребывания в нём можно чувствовать себя так, будто находился в бане целый час.
В ушах стоял непонятный гул, атмосфера была максимально удручающей. Но ведь ничего ещё не произошло, это всего-то тёмное, душное помещение. Дима начал думать, что депрессия вместе с отчаянием это последствия его самовнушения. Он попробовал успокоиться, но как бы он ни старался, невыносимо мрачная энергетика никуда не уходила, а только наоборот всё сильнее засасывала. Ни разу в жизни он не чувствовал такую душевную боль, тоску, отчаяние, как сейчас. Никакие жизненные проблемы не стояли рядом по сравнению с тем, в какой ситуации он находился сейчас. Удивление всё больше охватывало его, он был поражён тому, насколько может быть ужасным это место, раз душа испытывает такие эмоциональные страдания, учитывая то, что ничего страшного еще не произошло.
Просто появиться там и попробовать на вкус ту энергетику, которая исходила из этих мест, вполне хватало для того, чтобы запомнить это на всю жизнь и всеми силами стараться больше никогда туда не попасть. Ему хватило этого, он не думал, что будет так плохо. Когда там, на земле, при жизни, люди говорят об этом месте, они и близко не представляют насколько серьёзна эта тема. Весь ужас состоит далеко не в чёртиках с кнутами и бесконечном пламени огня, тут максимально страшным и мерзким было абсолютно всё. Поняв, что придётся пробыть в этом месте целых три часа, отчаяние в многократном размере выплеснулось на его сердце кипятком, ибо это были самые настоящие пытки. Ты оставался с этим кошмаром наедине, и каждая секунда тянулась невыносимо долго. Дима думал, что это испытание не будет настолько сложным, но он должен продержаться!
Он стоял на месте и не решался сделать даже шагу. Вдруг он почувствовал, что движется куда-то вперёд. Он не двигал своими ногами, но при этом направлялся вперёд, будто стоял на беговой дорожке. Никаких движений делать не хотелось, было только желание раствориться в воздухе или стать настолько маленьким, настолько незаметным, спрятаться от ужасающей атмосферы и забыть как о страшном сне. Он находился в движении, но разглядеть так ничего и не получалось. Сплошная темень была вокруг него, и только лишь искры летящие откуда-то снизу привлекали к себе внимание. Дима вгляделся вниз, пытался увидеть, откуда же они летят, но ничего нового он там не увидел. Такая же тьма, но он был словно в невесомости. Земли не чувствовалось под ногами, а тело всё так же двигалось вперёд. В нос ударил резкий, вонючий запах гари, и множество других совершенно незнакомых, но максимально мерзких запахов. Диму сразу же стошнило, ничего подобного в жизни ему не удавалось учуять. Казалось, помои вперемешку с фекалиями воняли не так сильно, как это. Вонь была абсолютно незнакомая, и он не имел и представления о том, что может так вонять. Стошнило, но вырвать не получалось. Неприятное чувство в животе не собиралось уходить, усилив и без того дерьмовое самочувствие. Дима закрыл нос рукой, и наконец во мраке начало что-то виднеться.