Появились стены, но всё равно трудно было разглядеть их. Поверхность слегка блестела, будто они были облиты чем-то склизким, и казалось, что именно от них исходило зловоние. Но нет, абсолютно всё неизведанное пространство было пропитано смрадом. Стали слышаться едва уловимые звуки, и Дима перестал дышать, пытаясь распознать их. Двигаться вперёд категорически не хотелось, но он не контролировал это. Кто-то насильно хотел ему всё это показать, и навязчиво проводил экскурсию по миру бесконечных страданий. К его ужасу, он распознал непонятные звуки. Это были душераздирающие вопли людей. Он не мог поверить в то, что человек способен на такой дикий, ужасающий крик. И этих криков было огромное множество, целый хор невыносимо жутких криков бедных людей. Теперь Дима всеми силами пытался остановиться и более не приближаться ни на шаг к тому, что там происходит. Но тело не слушалось, и вдруг то ли в голове, то ли с какого-то места прозвучал хриплый, противный голос «А ну пошёл вперёд, урод!».
Он конечно знал, в какое место попал, но это было совершенно неожиданно и страшно. Дима не смел ослушаться и не без труда перестал сопротивляться, приложив все усилия для того, чтобы стойко перенести самые нелюбимые три часа в его жизни. Он догадывался чей это был голос, но гнал этот факт подальше из своей головы, так как держать в ней то, что ему злобно указывает сам сатана, было опасно для психики. Чувствовалось, что чердак начинал медленно ехать, но спасало лишь мысль о том, что это всё временно. Это не навсегда, это на три, мать его, часа.
Вонь оставалась такой же мерзкой, а вот крики слышались отчётливее. Вместе с этим, в поле зрения начало появляться больше всяких деталей. Боковым зрением он уловил непонятное движение внутри скользкой стены. Было страшно туда смотреть, но любопытство тоже играло большую роль, поэтому взгляд его теперь был прикован к движущейся штуке внутри неё. Это было схоже с толкающимся ребёнком во чреве матери, и точно так же оттуда, изнутри, кто-то барахтался. Он изо всех сил старался не думать о том, что же это такое, потому как это наверняка очередной неописуемый кошмар. С трудом он увёл оттуда взгляд, и внезапно для себя обнаружил, что над его головой исчезла темнота, а вместо неё очень высоко располагался потолок из каких-то обломков горных пород серого цвета, сосульками свисающие вниз острые камни. Они находились так высоко, но в то же время пространство казалось очень маленьким, и Дима начал чувствовать себя клаустрофобом в самых ужасных условиях.
Людские крики всё так же отчётливо доносились, но теперь уже со всех сторон. Они исходили из стен, с тыльной стороны, и даже казалось, что наверху тоже кого-то очень жёстко подвергают пыткам. Где-то вдалеке стали виднеться движущиеся силуэты, а под ногами теперь появилась грязь, как после двухдневного дождя в сельской местности, но только вместо луж текла жидкость жёлто-красного цвета. Внезапно он перестал «парить» над землёй, и оказался по щиколотку во всём этом дерьме, и сразу стало понятно, что это за непонятная жидкость. Ноги обдало кипятком, Дима дёрнулся и затанцевал на месте, было невыносимо горячо стоять по щиколотку в раскалённой лаве, или же это было раскалённое железо, но не было времени размышлять об этом, ибо неописуемая боль сковала его ноги.