— Его зовут Кохэку.
Японское имя.
— Из клана Фудзимото? — решил я проявить догадливость.
— Именно так, — кивнул Фантас. — Иногда он спускается сюда и охотится на нас.
— На мутантов?
— Да. Он подстерегает жителей Хасимы и убивает. Кохэку является раз в неделю и не уходит, пока не выпьет кровь семи человек.
Я заметил, что Фантас назвал мутантов людьми. Значит, обитатели подземной крепости служили вампирам такой же пищей, как и обычные жители Илиона.
— Что мешает просто переждать его появления? — спросил я.
— Если бы Кохэку приходил в одно и то же время, мы бы так и поступали.
— Да, это быстро отвадило бы его.
— Увы, вампир является не по часам.
— Но всегда в один и тот же день?
— Да. Ты уничтожишь его? — мне показалось, что в голосе Стража прозвучала тщательно замаскированная надежда.
— Для этого придётся ждать неизвестно сколько времени. А я спешу.
— Нет, он вот-вот явится. Мы не можем всё время сидеть в Хасиме: нужно добывать пищу и охранять границы, следить за поверхностью. А главное — придётся заделать ход, через который ты попал сюда.
Глава 72
Предложение было неплохим. Интуиция подсказывала, что я должен услужить мутантам — наверняка они играли в жизни мегаполиса определённую роль и могли мне пригодиться.
— Что ещё я должен знать об этом Кохэку? — спросил я.
— Мы прозвали его Револьвер.
Что ещё за Дикий Запад?!
— Почему? — спросил я, не скрывая недоумения. — Он любит это оружие? — предположение казалось мне логичным.
— Да. Всегда носит две пушки и управляется с ними весьма ловко.
Ура, угадал!
— Но это не всё.
Да неужели?
— Почему я не удивлён?
— У него есть особенность, — Фантас сделал драматическую паузу. — Его тело трудно поразить. Мы пытались, устраивали засады. Всё оказалось бесполезно. Когда в него стреляют, он… трудно объяснить словами… как бы становится жидким. В теле появляются дыры, пропускающие пули, плазму и всё остальное. Кохэку расплёскивается по стенам, полу, потолку, словно ртуть. А затем атакует. От него нет спасения. Только одному удалось выжить после встречи с Револьвером.
— Я хочу поговорить с этим мута… человеком.
— Ты с ним говоришь сейчас, — Фантас поднял руку и коснулся пластикового лица-черепа в районе подбородка. Что-то щелкнуло, раздалось шипение стравливаемой гидравлики, и в пальцах Стража осталась маска. Я увидел изуродованное лицо, лишённое губ и век. Стяжки и рубцы были испещрены алыми и синими прожилками кровеносной системы. В глазницах горели бионические имплантаты. — Кохэку впился в моё лицо и рвал его, пока Лера не оттащила его. Это было здесь, перед Хасимой. Я успел скрыться и потому остался жив, — без маски голос у Стража оказался шепелявый, многие звуки едва можно было разобрать.
Что за хрень?! С какого перепуга на физиономии Фантаса остались следы? Он должен был уже сто раз исцелиться. А убитые вампиром — воскреснуть. Или население Хасимы состояло из нпс? А может, конкретно этот Страж был ботом?
Боже, мне однозначно куда больше нравились игры, где все мобы подписаны. И где над ними виден уровень, и шкала жизни ясна сразу, а не возникает только после первого ранения! А то место, куда я попал, было неправильным! И делали его неправильные люди!!
Стоило некоторого усилия подавить в себе лёгкую истерику.
— Лера? — спросил я почти спокойно. — Кто это?
— Ты её видел. Вернее, часть неё.
Ага, значит, речь шла о гидре. Ну, или что за тварь сторожила крепость мутантов.
Фантас надел пластиковое лицо.
— Я и был-то не красавец, — сказал он. — Но к новым глазам никак не привыкну. Да и без губ не очень удобно.
— Надо думать! — буркнул я мрачно.
— Ты согласен выполнить наш заказ? Принимаешь миссию?
Всё, Страж поставил вопрос ребром. Пора было определяться. Я решил, что заручиться расположением мутантов не повредит. Да и едва ли Кохэку мог оказаться слишком уж серьёзным противником. А эта его способность растекаться, пропуская пули, — если б удалось ею завладеть, было бы здорово.
Фантас смотрел на меня и ждал.
— Я согласен. Принимаю миссию.
— Отлично! Тогда идём со мной. Хасима будет рада предложить тебе свои услуги.
— У вас можно прокачать инвентарь? — спросил я с надеждой, следуя за Стражем.
Ехидна трусила рядом, нюхая тухлую воду и недовольно отфыркиваясь. Усы у неё топорщились. Ишь, привереда! Можно подумать, на болотах она пила исключительно нарзан и спала на пуховой перине.