Низкое небо над церковью как будто налилось свинцом, пронизывающий ветер принес первые капли дождя, и вскоре крыши домов заблестели от воды. Под каждой крышей готовился воскресный обед и горел камин. Дома стояли вдоль извилистой дороги, ведущей в деревню, окруженные живыми изгородями из рододендронов и лавровых деревьев. Особняк Кармайклов в тюдоровском стиле выходил к лесу, и оттуда к дому Олриджей можно было пройти, минуя дорогу. Элизабет часто гуляла тем путем с маленьким Льюисом. От Кармайклов рукой подать до почты, магазина и церкви на главной улице, но по мере удаления от деревни расстояния между домами становились все больше. Встречались постройки двадцатых годов, в том числе и дом Олриджей, и даже более поздние. Кроме того, сохранились и старые коттеджи, которые в прошлом относились к усадьбе Кармайклов.
Маленький, похожий на игрушечный вокзал находился в миле отсюда. К нему вела дорога, скрытая под кронами деревьев. Почти все мужчины работали в Лондоне, и некоторые участки дороги пришлось расширить, чтобы избежать заторов. С началом войны вокзал стал символом встреч и расставаний. Доносящийся издалека шум поездов наполнился особым смыслом. Хотя многие вернулись домой, казалось, до мирного времени еще далеко. Повсюду велись разговоры о том, что придется восстанавливать все с нуля. Изначальная эйфория от победы быстро сменилась недоумением: от сводок новостей по-прежнему веяло смертью и ужасом; да и вернулись с войны далеко не все.
Дождь прекратился к концу службы. Люди стали разъезжаться. Некоторые шли пешком. Элизабет с таким рвением потащила Гилберта к машине, что тот расхохотался. Дома они пообедали – без изысков и без особых разговоров. Остаток дня тянулся бесконечно долго, по крайней мере для Льюиса. Заниматься обычными делами не получалось, а в присутствии отца почему-то было неспокойно. Льюис привык к женскому обществу, и мужчина в доме казался чем-то из ряда вон выходящим и немного опасным.
Льюис восхищался отцом и одновременно сторонился его, как незнакомца. С появлением Гилберта дом преобразился. Военную форму никто не сжег, и она висела в шкафу в гостевой комнате. Льюис предпочел бы, чтобы отец носил форму и оставался далеким героем, а не ходил рядом и не вмешивался в их жизнь. В костюме и твидовой куртке у Гилберта был более домашний вид, однако для Льюиса он оставался чужаком, притом внешне знакомым, и от такого противоречия голова шла кругом.
В ночь, когда Гилберт вернулся, они с Элизабет занимались любовью – сначала робко и неуклюже, как будто в первый раз, а потом жадно и с прежней страстью. После Элизабет заплакала слезами благодарности, а Гилберт прижал ее к себе и спросил: «Что с тобой?» Можно подумать, сам не знал.
– Дома непривычно, да?
– Само собой. А какого еще ответа ты ждешь?
– Даже не знаю. Мне хочется залезть тебе в голову. Хочется понять, что ты испытал, о чем сейчас думаешь. Понять, счастлив ты или нет. Ты никогда ничего не рассказываешь.
– А, ладно. Я думал о том, как здорово валяться на настоящей простыне.
– Да ну!
– А что такого? Еще о том, что ужин был вкусный.
– Прекрати!
– Честное слово! Можешь считать меня примитивным.
– Так что, в Северной Африке желе не дают?
– Вообще-то на Рождество нам давали желе.
– Что же ты Льюису не сказал? Он бы лопнул от восторга!
– Кстати, о себе расскажи. Как ты провела войну, дорогая?
– Очень смешно.
– И все-таки.
– Я знаю, что кошмарно пишу письма, но в общем мне нечего к ним добавить.
– Занималась Льюисом?
– Да, и в основном сидела дома. В город редко выбиралась.
– Не тоскливо было одной?
– Конечно, тоскливо. Но пару раз заезжала Кейт, когда ей удавалось вырваться. И Льюис – настоящий друг.
– Ты его балуешь.
– Да нет. Я ему не потакаю.
– Ничего, скоро начнешь.
– Тебе завидно?
– Разумеется, нет. Но я не понимаю, почему ты не нашла ему няню. У тебя было бы больше свободного времени.
– Будь у меня хоть немного больше времени, я бы за пару минут надралась до полной отключки.
– Лиззи!
– Господи, да на что бы я тратила это свободное время? Ездила бы в гости к Клэр Кармайкл или Бриджет Каргилл? Или в город, где попала бы под бомбежку и меня бы по кускам собирали?