Уже прошла неделя с момента приезда племянника, а по Эрувилю до сих пор ходил рассказ о бойце с гербом маркграфа де Валье на груди, пытавшемся вытащить колесо фургона и, в конечном итоге, рухнувшем в грязь. Стоит ли упоминать, что многие зубоскалы начали сравнивать это падение с нынешним положением вещей в роду Грамонов.
Семь дней — ровно столько времени длилась пауза, которую взяла герцогиня дю Белле с момента приезда Макса. Жанна демонстративно показывала своему племяннику, который уже несколько раз за эти дни присылал своего лакея — дабы осведомиться о ее здоровье, а также желании посетить ее дворец — что злится на него. И вот, наконец, она смилостивилась и решила принять мальчишку.
Мельком она взглянула на племянниц. Надин и Патрисия, тщательно копировали поведение тетки. Ну, с этими все понятно — Генрих и Кэтрин их сломали уже давно. Хотя Жанна видела, что они сгорают от любопытства и нетерпения. А вот Валери… Герцогиня лишь тяжело вздохнула, покачала головой. Девчонка слишком привязалась к Максу. Глупышка ждет чуда. Верит, что брат сможет сотворить его. Увы, но Жанна с огромной долей скепсиса относилась к наивным надеждам племянницы.
Наконец, послышался звук уверенных шагов, и в проеме показалась подтянутая фигура Макса. Герцогиня метнула в него свой оценивающий взгляд, и ее брови слегка поползли вверх.
То, что она сейчас видела, кардинально расходилось с тем, что ей рассказали. Да, этот упрямец был верен себе — он снова выбрал эти темные цвета. Но вместе с тем Жанна мгновенно распознала руку мэтра Сильвена. Вернее, даже его сына: умница Жан-Клод нынче стал более популярным, чем его отец. Все уважающие себя столичные модники стараются обшиваться у Сильвена младшего.
Одет с иголочки, строгие, но явно очень дорогие украшения, как всегда, строен и свеж — Жанна не могла отвести взгляда от племянника, настолько этот пройдоха был хорош. Валери, Надин и Патрисия, судя по их изумленным лицам, испытывали аналогичные чувства.
— Дорогая тетушка! — широко улыбаясь, поклонился Макс. — Милые сестренки!
— А где окровавленные бинты⁈ — тут же перешла в атаку Жанна. — Где синяки под глазами? Я ожидала увидеть как минимум ожившего мертвеца. Значит, я зря стояла на коленях по несколько часов в день, моля о твоем исцелении?
— О, добрейшая из женщин! — улыбка этого хитреца стала еще шире. — Мысль о том, что в этом доме вспоминают обо мне с заботой, всегда грела мою душу. Видимо, боги услышали ваши молитвы, и именно поэтому мои раны так быстро затянулись.
— Подойди, — потребовала Жанна и взмахнула веером.
Макс повиновался и склонился перед герцогиней. Та внимательно осмотрела его возмужавшее лицо, оттянула указательным пальцем его шейную повязку, мысленно оценив притягательный аромат духов, осмотрела шею и произнесла:
— Даже шрамов не осталось. Как давно ты здоров?
— Уже несколько недель как, — ответил Макс.
Герцогиня ахнула и переглянулась с девушками. Надин и Патрисия были также изумлены, а Валери, широко улыбаясь, во все глаза смотрела на брата, который ей только что якобы незаметно подмигнул.
Глаза герцогини опасно сощурились, но Макс опередил ее и, легонько хлопнув себя по лбу, произнес:
— Совсем забыл… Я же не с пустыми руками, а с подарками. Вы позволите?
И пока герцогиня озадаченно смотрела на него, Макс щелчком пальцев дал сигнал лакею, стоявшему у двери. Тот понятливо кивнул и открыл створку. Мгновение — и в проеме появилось несколько незнакомых слуг в новеньких ливреях из недешёвых тканей с гербом маркграфа де Валье на груди.
Каждый слуга нес в руках какие-то блестящие шкатулки, яркие коробки и диковинные свертки. Несколько минут — и стол в гостиной был заставлен всем этим великолепием.
Жанна, не отрывая немигающего взгляда от коробок и шкатулок, приблизилась к столу. Девушки, словно загипнотизированные, последовали за ней. Слуги, как по команде, синхронно открыли коробки и шкатулки, а также развернули свертки.
— Что это? — слегка севшим голоском спросила Валери.
Ее растерянный взгляд перетекал от одной вещи на другую.
Шкатулки одна за другой раскрывались, и в воздухе словно засияли всполохи драгоценного света. В первой — тонкое ожерелье из белого золота, усыпанное крошечными бриллиантами, в центре которого сиял крупный изумруд насыщенного зеленого цвета. Камень был огранен в форме капли и мерцал мягким светом даже в полумраке зала.