Девушка резким движением отлепила свою жертву от решётки так, что она не смогла устоять на своих мощных сапогах и упала к ногам других прибывающих в изоляторе. Ухмылка победительницы сияла ярче камерного света.
Я переключился от наблюдения картины женской драки к сопровождавшим полицейским, которые посадили меня на стул. Детектив Брогс отдала распоряжение взять с меня материал для следственной экспертизы. Пока сотрудники полиции выполняли свои поставленные задачи, я продолжил оценивать девушку, победившую в драке.
Моему обзору полностью открылось лицо доминанта в потасовке. Азиатская внешность. Практически чёрные глаза были ярко подведены, а пухлые губы выделял тёмно-вишнёвый цвет. Под её правым глазом я заметил татуировку в виде птицы. Она и правда мне напоминала хищную птицу, которую заточили в клетку поневоле. А девушка явно любила свободу.
Один из охранников изолятора не выдержал и протянул свою руку через прутья, после чего резким рывком схватил птицу, прижав её к решётке. От такого манёвра девушка могла заработать как минимум синяк. Но она также резко вырвалась из огромной лапы охранника, просверлив яростным взглядом.
- Малявка, снова устраиваешь потасовки и нарушаешь правопорядок? – грубая манера речи идеально подходила к низкому баритону охранника. Он был в два раза больше птицы. Но её не смущала их физическая разница. Если проанализировать его слова, то можно смело сказать, она здесь появляется не в первый раз.
- Хм, хватка у тебя не такая сильная, как у одного из ваших петухов, - продолжала провоцировать птичка в клетке. Протянув свои руки, она внезапно подскочила вверх, чтобы схватить охранника за уши, а затем задала направление его головы к решётке. От удара он отшатнулся и пытался прийти в себя после такой выходки заключённой.
Я перенаправил своё внимание на громкие шаги детектива Брогс к решётке.
- Ючи, может тебя уже в тюремную решётку посадить? – женщина прекрасно сдерживала свой порыв возмущения. Я еле улавливал её раздражение на неподобающее поведение бунтарки по отношению к сотрудникам полиции.
Белокурая девушка только сильнее подняла уголки губ наверх, приближаясь к железным прутьям. Я боялся представить, что могла сделать эта птица с детективом, если бы не существовала преграда.
- Ну, давай, Брогс, - её высокий тембр сменился на низкое рычание, - Попробуй.
Дерзость заключённой отдавалась импульсивным движением желваков детектива Брогс. Она прекрасно знала все провокации этой девушки, поэтому не стала тратить время на ответ этому вызову. Суровая женщина отправилась в мою сторону, но её остановил охранник изолятора, потирающий свою щёку от удара:
- Детектив Брогс, кого вы привели?
Она замерла на месте, оборачиваясь на отклик её коллеги:
- Свидетель убийства мисс Абичейл Манн, - чётко проговорил капитан полиции, что даже услышали девушки за решёткой.
Для экспертизы понадобилось вырезать фрагмент кофты, на которой уже давно красовалась свёрнутая и засохшая кровь, а также материал с подошвы обуви. Сотрудники полиции оперативно справились и оставили просто ожидать следующего этапа моего пребывания в полицейском участке.
Растирая нервно свою кожу на запястьях, я встречал приближающегося детектива.
- Простите за ожидание, мистер Бёд.
Она посмотрела на мои запястья и снова подняла свой взгляд на лицо:
- Давайте, я сниму наручники.
Женщина крепко схватила замочную скважину. И я наконец-таки увидел долгожданный ключ освобождения. Пару поворотов и мои руки стали свободными.
Только начав подниматься со стула, в меня прилетел клочок мятой бумаги. По траектории полёта я определил точку начала броска. Взгляд поднялся на ту самую шумную птичку. Лукавой улыбкой и жестом указательного пальца она намекнула взять мне бумажку. Чуть поддавшись вперёд, я подобрал мятый клочок с пола. Раскрыть не успел из-за команды детектива:
- Сопроводите мистера Бёда к выходу.
Я спрятал клочок бумаги в кармане своих брюк. Двое полицейских, словно надвигающейся крепкой стеной, подошли ко мне, указывая путь к выходу. Направляясь в нужную сторону, напоследок я посмотрел на камеру девушек. Белая птица уже стояла спиной к нам, подкидывая свёрнутую бумажку, словно маленький мячик. Проходя мимо камеры, я уловил еле слышимым гулом знакомое слово:
- Излом...
Свет погас. Всё остановилось. И когда освещение вновь появилось, мои глаза широко раскрылись, словно никогда не видели света. На мою ладонь упал клочок бумаги, свёрнутый в шар. И пред собой я видел не коридор, ведущий к выходу, а знакомые лица проституток. Только я уже был внутри камеры.