Она спокойно шла впереди, держа папку в руке, а я отдавался миражу прошлого. В те года, когда я мог также задержать на пару минут свой взгляд на её затылок, чтобы скрыть свой неконтролируемый интерес. Иногда моя тайна разгадывалась ею ненамеренным поворотом на задние ряды лекционного зала. И чтобы спрятать следы преступления, я начинал неуклюже поправлять свои очки и отводить глаза, якобы засматриваясь на других студентов. Нас объединяли только лекции по психологии. Мне не хватало смелости находить другие точки соприкосновения. Лишь оставалось тайно наблюдать за её успехами, мимолётной улыбкой и... тихим горем.
Шум от ключа, открывающего дверь кабинета, вывел меня из пучины прошлого. Я ещё несколько секунд стоял у порога, а затем вошёл, увидев знак согласия на вход. Офисные полки были полностью забиты папками. Порядок наблюдался везде, кроме рабочего стола. Десятки, если не сотни, бумаг с чернилами практически не оставляли свободного участка на поверхности. Люция подобралась к своему столу и положила папку, с которой пришла в кабинет. Сев на кожаный стул, она показала рукой на место, на которое я мог сесть.
- Присаживайся.
Кивнув головой, я послушно сел на деревянный стул с мягкой обивкой.
- Не думала, что мы снова встретимся при таких жутких обстоятельствах, - девушка точно угадала одну из моих главных мыслей после неожиданной встречи. Она слегка улыбнулась, что позволило мне немного расслабиться в натянутой от напряжения атмосфере.
- Я тоже не думал, - мой голос размяк от навалившейся усталости и одновременно поднявшимся пиком эмоций.
- Хочу попросить прощения за своих коллег. Они не должны были тебя так... принять, - Люция перевела свой взгляд на стопку бумаг, скрывая наплывшее смущение. Только вот не они затащили меня за решётку.
- Я всё понимаю.
- Просто сейчас у нас напряжённая обстановка в городе. За последние сутки случилось много правонарушений, к тому же, - девушка слегка замялась от своих пришедших мыслей, - Некоторые криминальные группировки активизировались. Видимо, поэтому мои коллеги решили подстраховаться.
- Тебе не стоит оправдываться. Я же говорю, понимаю.
Мне не хотелось видеть на её лице вину. Да и не было причин обвинять девушку, сидящую напротив меня.
Вновь нависло молчание. Мы цеплялись только короткими переглядами, стараясь не зависать друг на друге. Я решил прогуляться взглядом по кабинету, чтобы ещё больше не смущать Люцию.
Количество папок, плотно забитых на полках, внушало страх... страх её опыта и знаний. Она каждый день видела тёмную сторону этого мира, а я – лишь её часть. Сколько смертей она зафиксировала? Сколько раз предавалась ужасу от увиденной человеческой жестокости? Сколько раз становилась свидетелем трагических ошибок преступников? У Люции и так было чувство горечи от своей жизни, а на этой должности приходилось пробовать и другие её вкусы.
Пока я прибывал в своих мыслях, поймал долгий взгляд девушки на себе.
- Думаю, тебе стоит вернуться домой и отдохнуть, - она встала с места, забирая тёмную накидку со спинки своего стула, - Я отвезу.
- Не стоит! – я резко поднялся со стула, что чуть ли его не уронил.
- Ты, конечно, извини, но в таком виде тебе не стоит ехать в общественном транспорте. Люди могут испугаться, - её уголки губ, выделенных тёмной помадой, дёрнулись вверх.
Я был обескуражен. Найдя висящее на стене зеркало, я решил сам оценить свой вид. Разорванная кофта. Засохшая кровь. Грязь.
«Вот теперь я точно Чудовище Франкенштейна».
Глава 2. Часть 2
Гарей
Меня безумно радовала мысль о доме. Очень хотелось смыть с себя не только грязь, но и испытанный ужас этой ночи.
Люция больше ничего не говорила. Может, подумала, что мне надо отвлечься и починить сбитый самолёт гармонии. Но страх побуждал меня воспользоваться возможностью совместной поездки до моего дома. Это было не часто... вот так, находиться рядом с ней.
- Как... ты жила все эти годы? – я еле заставил отступить свои сомнения и прохрипеть до жути банальный вопрос после долгой разлуки.
- Как и всегда. Отдавала всю себя работе, - она украдкой посмотрела на меня, поворачивая руль, - А ты? Всё ещё оказываешь психологическую помощь заключённым?
- Ага... - хоть и мой ответ был коротким, но весьма тяжёлым.
- Я рада, что тот случай не повлиял на твою репутацию.
Я в последний раз обернулся на её профиль, а затем стал провожать каждый проезжающий мимо уличный фонарь. До конца поездки наши слова были проговорены глубоко внутри, не нарушая тишину. Только шумное биение моего сердца глушило мелодию молчания.