- Вот и рассуди вас. Одному несколько пушек жалко, другой готов подводные лодки отдать, на которых весь Тихоокеанский флот держится. Нет согласованности среди военных. Учтите это, товарищ Петров. Хороших комиссаров, для них подбирайте. Не то начнут стулья ломать, как Чапаев.
- Учту, товарищ Сталин, - сказал Николай Михайлович, с облегчением склонив голову к плечу.
А Сталин вновь перешёл на внушение, от которого было не до шуток.
- Надо беречь все корабли, которые есть в Тихоокеанском флоте. С сильным японским флотом ввязываться в драку не следует. Не хватает нам второй Цусимы. Вам надо в случае чего уходить на север, спасать флот. Скрытых бухт по побережью у вас хватает. В одной Советской гавани все корабли можно спрятать. Японцев громить на подступах к Владивостоку береговой крепостной артиллерией, укреплением её вам надлежит заняться без промедления. Вы согласны с этим, товарищ Юмашев?
- Согласен, товарищ Сталин.
- Кто же скажет товарищу Сталину, что не согласен? Плохо. Кому? Всем нам. А товарищ Опанасенко смог сказать: «Учтём. Война проверит в деле многих и товарища Сталина тоже». Вы, товарищ Петров, не улыбайтесь. Вам надо подготовить Приморский край к партизанской борьбе. Что вы должны сделать?
- Товарищ Сталин, я не задумывался об этом…
- А надо, - спокойно продолжал Сталин. - Надо оборудовать партизанские базы в тайге. Утвердить составы подпольных райкомов и горкомов. Использовать места, где в своё время были базы Лазо. Что вы на меня так смотрите? Второй фронт на востоке нам не нужен. В случае нападения Японии, придётся сдать Приморье. Лучше потерять малое, чем большое. Так уже было в нашей истории. Свернём шею Гитлеру, вернём и Приморье. Но не наломать дров, как это едва не случилось в годы интервенции 1918 года, когда едва не взорвали КВЖД с её мостами и полотном. Всё это нам ещё пригодится. Подготовить так, чтобы не было паники. А чтобы её не было, развивайте военное производство для фронта. Как ни в чём не бывало. Всё для фронта, всё для победы. Этим должен сейчас жить каждый в нашем тылу. Физически ощущать фронтовую обстановку в стране. Приморский край хотя и далёк от Москвы, но и он на положении невоюющего фронта. И пусть Япония это знает. Сейчас она только и ждёт падения Москвы. Не дождётся! Наша победа ещё впереди. И каждый наш неуспех на фронте даёт возможность Японии напасть на нас. Этого нельзя допустить. Укрепляйте оборонный потенциал страны. Что вы производите сейчас в этом отношении?
- Товарищ Сталин, разве всё перечислишь? - сказал Николай Михайлович с плохо скрываемой обидой за свой край, за женщин и детей, которые заменили ушедших на фронт, за коммунистов и комсомольцев тысячами уходящих добровольно на фронт, за колхозников, отдающих фронту все свои урожаи, за всё население, которое вносило в фонд обороны свои средства, за недавний призыв дальзаводцев - начать сбор тёплых вещей для бойцов фронта. Они из холодных окопов трогательно писали:
Девушки знают, что присылают,
В войну – искру тепла.
Пусть я не знаю, кто ты, родная,
Выполню твой я завет:
«В бой, дорогой!»
Мы и вернёмся с победой домой.
- А вы перечислите, - сказал Сталин и помог ему. – Не скромничайте. Говорят, вы и зажигательную смесь для борьбы с танками освоили?
- Да, товарищ Сталин, но немного не так. Наш стекольный завод освоил выпуск специальных бутылок под смесь. А смесь была закуплена в Англии. Англичане готовили её, чтобы встретить десанты Гитлера, но продали нам. И 1,5 тысячи тонн в бочках было отправлено из Англии через Атлантику в Канаду, оттуда по железной дороге в порт Ванкувер, где погрузили на наш пароход «Якут». И на нём наши моряки перевезли эту смесь через Тихий океан во Владивосток. Причём, назвав её – «Коктейль Молотова».