— Что это ты пытаешься описать?
— Я говорю о том, что происходит, когда крыло самолета встречается с потоком воздуха.
— Ты хочешь сказать, что подъемная сила возникает всегда, когда поток воздуха обдувает аэродинамическую поверхность?
— Именно.
— А как это называется? Как называется утверждение, описывающее явление, всегда возникающее при определенных условиях?
— Закон.
— Конечно. Первые воздухоплаватели должны были действовать методом проб и ошибок, потому что не знали законов аэродинамики, не знали даже, что такие законы существуют.
— О'кей, теперь я понял, что ты хочешь сказать.
— Представители вашей культуры находятся в таком же положении, когда возникает вопрос, можно ли узнать, как следует жить. Им приходится прибегать к методу проб и ошибок, потому что они не знают соответствующих законов и даже не знают, существуют ли такие законы.
— И мне трудно не согласиться с представителями своей культуры, — сказал я.
— Ты так уверен, что законы, по которым людям следует жить, нельзя открыть?
— Уверен. Конечно, существуют законы, созданные людьми, вроде запрета наркотиков, но они могут быть изменены голосованием в парламенте. Невозможно голосованием отменить законы аэродинамики, но подобных законов, управляющих жизнью людей, не существует.
— Я понял. Именно этому учит Матушка Культура, и в данном случае ты с ней согласен. Прекрасно. Однако ты, по крайней мере, ясно видишь, что я пытаюсь сделать: продемонстрировать тебе закон, который, как ты согласишься, невозможно изменить голосованием.
— О'кей. Я постараюсь слушать тебя совершенно непредвзято, хотя и не могу представить себе никакого способа совершить подобное.
2— Что такое закон тяготения? — спросил Измаил, вновь озадачив меня внезапной переменой темы.
— Закон тяготения? Ну, он заключается в следующем… Каждая частица материи притягивается к любой другой частице, и сила притяжения зависит от расстояния между ними.
— И где же был вычитан этот закон?
— Что ты хочешь сказать?..
— Он был выведен благодаря рассмотрению чего?
— Э-э… материи, наверное. Поведения материи.
— Значит, он не был выведен в результате наблюдения за поведением пчел?
— Нет.
— Если ты хочешь понять привычки пчел, ты за пчелами и наблюдаешь, а не за альпинистами, верно?
— Верно.
— А если у тебя возникнет странная мысль: могут существовать законы, говорящие о том, как человеку следует жить, где ты будешь их искать?
— Не знаю.
— Станешь ли ты искать их на небе?
— Нет.
— Погрузишься ли ты в теорию субатомных частиц?
— Нет.
— Ну а теперь попробуй предположить, где их искать.
— В антропологии?
— Антропология — научная дисциплина, как физика например. Открыл ли Ньютон закон тяготения, читая физический трактат? Именно там этот закон был записан?
— Нет.
— А где?
— В материи. В материальной Вселенной.
— Итак, если существует закон, касающийся того, как следует жить, где он будет записан?
— В поведении людей, наверное.
— У меня есть для тебя поразительная новость. Человек не один на этой планете. Он часть сообщества, от которого полностью зависит. У тебя когда-нибудь возникали такие подозрения?
В первый раз я увидел, как Измаил поднял одну бровь.
— Не обязательно тебе демонстрировать сарказм, — сказал я ему.
— Как называется то сообщество, лишь одной частью которого является человек?
— Сообщество живых существ.
— Браво. Не кажется ли тебе вероятным, что закон, который мы ищем, возможно обнаружить в этом сообществе?
— Не знаю.
— А что говорит на этот счет Матушка Культура? Я закрыл глаза и прислушался.
— Матушка Культура говорит, что, если бы такой закон существовал, к нам он был неприложим.
— Почему?
— Потому что мы неизмеримо выше остальных членов сообщества.
— Понятно. А не мог бы ты назвать мне еще какие-нибудь законы, которым, будучи людьми, вы не подчиняетесь?
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что на коров и тараканов распространяется закон тяготения. Вы — исключение?
— Нет.
— Как насчет законов аэродинамики?
— Тоже нет.
— Генетики?
— Нет.
— Термодинамики?
— Нет.
— Можешь ты назвать мне хоть какой-нибудь закон природы, который не распространяется на людей?
— С ходу не могу.
— Сообщи мне, если что-нибудь придумаешь. Это будет величайшим открытием.
— О'кей.