— Позволь мне забрать тебя отсюда, — сказал я.
— Нет, спасибо, — ответил он, поворачиваясь ко мне, но оставаясь в задней части клетки. — Как это ни покажется тебе невероятным, но я предпочитаю жить так, чем пользоваться чьей-то щедростью, даже твоей.
— Щедрость понадобится только до тех пор, пока мы не придумаем, как нам быть.
— Что ты понимаешь под «как нам быть»? Выступать в шоу «Сегодня вечером»? Или в ночном клубе?
— Послушай, если мне удастся связаться с остальными, может быть, мы сумеем все вместе что-то сделать.
— О чем, черт возьми, ты говоришь?
— Я говорю о людях, которые помогали тебе до сих пор. Ты же не сам сюда перебрался?
Измаил из полумрака бросил на меня уничтожающий взгляд.
— Уходи, — прорычал он, — уходи и оставь меня в покое.
Я ушел и оставил его в покое.
Такое не входило в мои планы — по правде говоря, я вообще никаких планов не строил, — так что я растерялся, не зная, что предпринять. Я снял номер в самом дешевом мотеле, какой только смог найти, потом отправился в ресторанчик, заказал стейк и пару порций виски и стал обдумывать ситуацию. К девяти часам я понял, что ни до чего не додумаюсь, и снова отправился на ярмарку. Мне в каком-то смысле повезло: погода переменилась и начавшийся дождь разогнал посетителей, испортив им все удовольствие.
Как вы полагаете, тех, кто ухаживает за зверями, все еще называют подсобными рабочими? Я не стал спрашивать об этом того, которого нашел рядом с павильоном на ярмарке. Ему с виду было лет восемьдесят, и я сунул ему десятку, чтобы обеспечить себе привилегию общения с природой в лице гориллы, которая была таким же Гаргантюа, как я сам. Старику явно было наплевать на этическую сторону дела, но размер взятки вызвал у него ухмылку. Я добавил еще одну десятку, и он пошаркал прочь, оставив гореть свет у клетки. В павильоне хранилось несколько складных стульев, предназначенных для зрителей, и я подтащил один к клетке и уселся.
Измаил несколько минут молча смотрел на меня, потом поинтересовался, на чем мы остановились.
— Ты как раз кончил объяснять, что легенда в Книге Бытия, начиная с грехопадения Адама и кончая убийством Авеля, совсем не то, что обычно понимают под этим люди моей культуры. На самом деле это история земледельческой революции в том виде, как ее понимали первые ее жертвы.
— И что еще нам остается, как ты думаешь?
— Не знаю. Может быть, осталось свести все воедино. Я так и не понял, какой вывод следует из рассказанного тобой.
— Хорошо, согласен. Дай мне немного подумать.
— Что такое культура? — наконец заговорил Измаил. — В том смысле, как это обычно понимается, а не в специальном значении, которое используем мы в своих рассуждениях?
Мне показалось, что задавать такой вопрос в павильоне на ярмарке чертовски неуместно, но я честно его обдумал.
— Я сказал бы, что это совокупность всего, что делает людей людьми.
Измаил кивнул.
— И как же эта совокупность возникает?
— Не уверен, что улавливаю направление твоей мысли. Культура возникает в процессе человеческой жизни.
— Да, но ласточки тоже живут, однако культуры не имеют.
— О'кей, понял. Культура — аккумуляция. Совокупность появляется в результате аккумуляции.
— О чем ты мне не сказал, так это как такая аккумуляция возникает.
— Э-э… Ладно. Аккумуляция — это совокупность опыта, передающегося из поколения в поколение. Она возникает, когда… Когда вид достигает определенного уровня интеллекта, одно поколение начинает передавать информацию и умения следующему. Следующее поколение получает эти аккумулированные знания, добавляет к ним собственные открытия и усовершенствования и все вместе передает дальше.
— И такая аккумуляция и есть то, что называется культурой.
— Да, мне так кажется.
— Это, конечно, совокупность всего, не только информации и умений. Сюда входят верования, догадки, теории, обычаи, легенды, песни, сказки, танцы, шутки, суеверия, предубеждения, вкусы, отношения… Словом, все.
— Правильно.
— Как ни странно, уровень интеллекта, требующийся для такой аккумуляции, не очень высок. Шимпанзе, живущие на свободе, учат свой молодняк делать и употреблять орудия… Как я вижу, тебя это удивляет.
— Не то чтобы… Пожалуй, меня удивило, что ты приводишь в пример шимпанзе.
— Вместо того чтобы назвать горилл?
— Да.
Измаил нахмурился:
— По правде говоря, я намеренно избегал всяких полевых исследований жизни горилл. Это не тот предмет, который мне хотелось бы изучать.
Я кивнул, чувствуя себя весьма глупо.