Я пускала слюни на Льва с пятнадцати лет, собирала журналы, распечатывала интервью. Малолетняя дурочка. Я называла его львенком. Он был мои львенком. Светловолосый, улыбчивый, как само солнце.
Вживую я видела его буквально пару раз. Отец не особо меня баловал, водя по приемам. Мы перекидывались с ним несколькими фразами и на этом все. Я была так впечатлена самим фактом того, что могу постоять рядом с ним, что даже не помню, что мы обсуждали.
Однажды вечером Александр Громов заявился к нам домой со своими сыновьями. Предлог – дружеская встреча и официальное знакомство. До этого Громов–старший часто захаживал к нам, однако все больше один или со своим старшим сыном. Взрослый, вечно хмурый и грозный, Артур был старше на целых одиннадцать лет. Он окидывал меня черным взглядом и коротко кивал вместо полноценного приветствия.
Артур никогда мне не нравился, я его до жути боялась.
К встрече с Львом я готовилась неделю. Вылизывала себя в салонах красоты, чтобы быть не хуже его женщин и казаться красивее и увереннее в себе.
Я была довольна собой – в отражении на меня смотрела девушка из глянца, не меньше. Длинноногая и длинноволосая красотка.
Семейство Громовых появилось на пороге ровно в шесть вечера. Трое мужчин, каждый со своей энергетикой, оказались на пороге нашего дома и излучали свой свет.
Громов–старший излучал теплоту и отеческую доброту. Притянув меня к себе, он отвесил незатейливый комплимент и чмокнул в макушку.
От Льва исходило манящее теплое свечение. Нырнуть бы туда и раствориться без остатка. Его взгляд облизывал меня и призывно ласкал.
От Артура веяло могильным холодом. Под его хмурым взглядом хотелось обнять себя, укрыться одеялом, купить билет на самолет и улететь на другой материк, лишь бы больше никогда не попадать под его внимание.
Весь ужин я не могла найти себе места. Мужчины спокойно обсуждали дела, а я прятала взгляд в тарелке с мясом. Ни на Льва, ни на Артура я не могла смотреть.
И если первый легко смеялся, вел себя спокойно и расслабленно, постоянно пытался вывести меня на разговор, то второй с маниакальным удовольствием разделывался со стейком, орудуя столовым ножом, как самый высококлассный хирург, бросая на меня ледяной взгляд.
Что я сделала тебе, а?
Пытка взглядами закончилась, когда Александр Громов толкнул младшего сына локтем и сказал:
– Лев, возьми Веронику и покатай по вечернему городу, а мы пока обсудим важное дело.
Из отчего дома я выходила под руку с самым красивым мужчиной в мире. Улыбка растягивала рот, а счастье трепыхалось в груди новорожденной бабочкой. Львенок катал меня на невероятном желтом ламборгини, соревнуясь в быстроте с другими водителями, но куда там! Ему не было равных.
Сидя в тесном салоне дорогого автомобиля, я смотрела на Льва, и внизу живота начинало разливаться непривычное тепло. Он бесконечно что–то болтал, рассказывая мне о себе, хоккее, своих больших планах, далекой розовой мечте – Америке. Я не перебивала, слушая с упоением и растворяясь в этом парне.
А после он привез меня в незнакомое место, из которого открывалась красивая панорама на ночной город. Помог выбраться из машины, тут же придавил меня к холодному металлу и без слов припал к моим губам.
В отчаянной попытке поспеть за порывом золотого мальчика, я отдавала всю себя без остатка. Целоваться училась прямо тут, с ним, в процессе познавая возможности своего тела. Вернулась домой под утро счастливая и зацелованная до невозможности.
А следующим вечером новое свидание. Я надела самое роскошное платье. Снова салон, снова профессиональный мейкап и дорогие украшения. Это была сказка. Дорогой ресторан, красивые тосты, восхищение мной и лукавое поглядывание на время. После быстрая дорога, и торопливые руки раздевают меня, затягивая в квартиру парня. На меня обрушилась целая гамма чувств, заполняя различными оттенками.
Лев был нетерпелив, он честно старался сделать все так, чтобы мне стало максимально хорошо, но боли избежать все равно не удалось. Все было странно и уже не отливало красивым свечением. Черный стал черным, зеленый – зеленым. Фейерверк опал вниз, так и не взорвавшись в небе.
Пока я рассматривала тени на белом потолке, Лев галантно протянул руку и помог мне дойти до ванной комнаты, позволив остаться наедине. Я долго пыталась разглядеть в отражении – изменилось ли что–то, но кроме растрепанных волос и осыпавшейся туши внешне не поменялось ничего.