Я уже готова была начать орать, драться и вцепиться зубами ему в шею, как вдруг меня осенило: хитрость никто не отменял. Дракой я его победить не смогу, а вот обдурить…
— Хорошо, — я отпустила ручки чемоданов, откатила их к стене, — Маша поспит у тётки, она там с Ольгой, с котятами. Позвоню и предупрежу тётку. А мы, Василевский, давай ка проведём вечер вместе и поговорим, выясним всё до конца.
— Вот и умница, — Иван облегчённо выдохнул, — Ты всегда была очень умной и рациональной.
Дурой я была доверчивой, устало подумала про себя.
Пошла на кухню, открыла холодильник, достала мясо из нулевой камеры, доску, вынула контейнер с овощами. Поставила казан на огонь. Налила масло. Показывала, что собираюсь готовить, надеясь, что Иван закусит наживку. Он подошёл к холодильнику, достал бутылку с молоком, приложил ко лбу. Заметив, что смотрю на него, пробурчал:
— Ты мне всю душу вымотала, Элеонора. Мозги кипят.
Василевский смотрел на мои манипуляции у плиты. Я закатила рукава, взялась за нож:
— Я приготовлю жаркое, привези свежий лаваш и кинзу. Ты знаешь, как я люблю мясо с кинзой. А, ещё пачку творожного сыра захвати. И вино надо поставить в холодильник.
— Белое или красное? — Иван засуетился, весь просиял.
— Белое, кто же красное ставит в холодильник.
Он потянулся ко мне с поцелуем, я выставила локоть:
— Не наглей, Василевский. Я тебя не простила.
Муж уже прыгал на одной ноге, надевал джинсы, набросил футболку, нарезал вокруг меня ещё пару бестолковых кругов, помчался к машине. Я, крадучись на цыпочках подбежала к окну, увидела, как он плавно выехал со двора. Идиот, купился! Неужели мужчины думают, что смогут шантажом или своими тупыми приказами удержать женщину?
Он только что объяснил мне, что его танцы с голыми девками на столе это не моё дело. Ну, что ж. Придётся убедить его, что всё таки моё.
Мгновенно вернулась на кухню, выключила газ под казаном с закипевшим маслом. Там кипело не масло, там кипела моя месть! Дальше действовала как в атаке: быстро, чётко и не думая. Нащупала в шкафчике кухонное полотенце, руки приятно ощутили пушистую ткань, ах, как же много внимания я уделяла всем этим стиркам, глажкам, доведениям до совершенства домашнего быта.
Дура! Тысячу раз дура. Надо было не за тряпками смотреть, а за мужем, которого похоть привела к чужой бабе.
Взяла казан полотенцем за раскалёные ручки, подошла к кабинету. Надо же, как быстро очухался мой муж, как только дело коснулось его личного имущества. Только день прошёл, а он уже ремонтирует свой ненаглядный кабинетик. Ну что ж, помогу с дизайном.
Толкнула ногой дверь. Снова резкий запах клея и влажной химии от непросохших стен тяжело ударил в нос. У меня в глазах потемнело от воспоминаний как много меня связывало в этом помещении. Мы ведь здесь с мужем иногда не только документы читали…
Огляделась. Вся мебель была сдвинута, на полу полосами были разложены готовые куски шёлка для перетяжки стен. Мужик домерял там что то в углу, он поднял на меня лицо, засунул карандаш за ухо. Заорала на него:
— Брысь в сторону!
Рабочий нюхом считал опасность, отпрыгнул в дальний угол.
Я с чувством швырнула казан в его творение на полу, туда же полетело полотенце. Масляное горячее пятно ползучей рыжиной медленно растекалось по серебристому шёлку, казан с глухим стуком впечатался в кисточку, торчащую из банки. Всё это с грохотом, с лязгом перевернулось, рассыпаясь брызгами. Красота, на полу живого места не осталось. Ну что, Василевский, начинай сначала ремонт своего кабинета. Его, может и сделаешь снова как новенький, а вот наши отношения уже не починить.
Сама бегом, рысью подхватив чемоданы, рванула к своей машине.
Пальцы дрожали, пока засовывала ключ в зажигание.
Машина тихо замурчала, я плавно двинулась прочь со двора. Всё, ноги моей тут больше не будет.
Только выехав на трассу, выдохнула. Встроилась в поток, постоянно оглядывалась, не догоняет ли меня мой разгневанный Отелло. Скот, ишь ты, оказывается, у меня бабьи заскоки! Да как он посмел ставить меня и свою шмару на равных!
Ехала, рассуждала.
Итак, заявление на развод я написала, радости от этого не было совсем. Собственными руками я рушила то, что старательно выстраивала шесть лет. Шесть лет радости, жарких ночей, очаровательных дней беременности, когда Иван просто носил меня на руках.
Дежурный адвокат в конторе предупредила сразу, развод простым не будет. Если муж против, суд даст нам время на примирение. Растянуться процесс может до трёх месяцев.