10
В глазах мужа мелькает боль.
Я никогда за восемь лет не видела его слабым. Он не позволял себе этого.
Всплывает глупый порыв – утешить. Подойти и обнять. Окружить его заботой, как раньше.
Усилием воли сбрасываю с себя это наваждение. Да, сейчас источник его боли я. Мои решения.
Но я имею на них право. Другое немыслимо. Не я в ответе за то, что он сейчас чувствует. Это его вина. Его выбор.
Он изменил, скрыл это от меня, а теперь живёт с любовницей в нашем доме.
Я не согласна на такой брак. Между нами уже всё кончено. Остались только юридические формальности.
Ах да, ещё нужно отсудить у мужа дом и полцартсва. Моему сыну всё это пригодится.
- Я виноват перед Яной… - говорит Лев. Его голос звучит сдавленно и хрипло. – Я не могу бросить её одну без поддержки. Прости, Соня.
- А как же я, Лев? – говорю, и тут же понимаю, что звучу жалко. – Разве мне не нужна твоя поддержка? Не вешай мне лапшу на уши…
- Ты не останешься без поддержки, даже если захочешь, - неожиданно резко отвечает Лев. – Помни об этом, Соня. Я достану тебя везде, где бы ты ни попыталась спрятаться от меня. Так что оставайся сейчас…
Грубые слова мужа пробивают мою броню. Отшатываюсь от Льва. Отступаю на шаг назад.
- Ты угрожаешь мне…
Лев, наоборот, тянется ко мне. Делает шаг вперёд.
- Предупреждаю, - хрипит он, пугая меня своим колючим взглядом.
- Я не останусь жить в гареме!
- Прекрати драматизировать!
- Прекрати быть идиотом!
- Хватит, Соня! – муж почти рычит. Мне удалось его разозлить. Ещё бы: я никогда не позволяла себе говорить с ним неуважительно. Тем более, оскорблять. – Ты нарываешься на хорошую порку, но в твоём положении это невозможно…
- Да пошёл ты, Жаров! – сверлю его ненавидящим взглядом. – Я выпорю тебя прилюдно в суде! До конца жизни будешь икать, услышав моё имя!
В глазах Льва загорается дикий огонь. Он манит и пугает одновременно. Этот жар делает его опасным хищником. Это холодная ярость, позволяющая идти к своей цели, невзирая на последствия.
Ёжусь от холода. Сложно воевать против Льва. Но я приложу все силы.
А муж вдруг принимается хохотать как безумный.
Дёргаюсь от испуга, не ожидая такой реакции.
А Лев всё смеётся и смеётся. До слёз.
- Вот за это я тебя и полюбил, моя София, - добавляя в голос интимности, говорит муж. На его лице растягивается угрожающая улыбка. – Такой дикий нрав приятно укрощать.
Теряюсь на радость Льву. Я-то думала, что между нами была любовь… что-то светлое…
А оказывается, он видел во мне трофей. Вершину, которую нужно покорить.
Какую вершину он увидел в Яне?
Я устала от этой стычки. Живот начинает тянуть.
- Я уезжаю Лев, - говорю мужу, прикладывая руку к низу своего большого живота.
Слегка тру там, где стягивает.
- Лев, будет лучше, если Соня пока поживёт отдельно, - вмешивается Роберт. – Я пригляжу за ней.
Муж переводит на моего друга злой взгляд. Вижу, как напрягаются желваки на его скулах.
- Только попробуй тронуть её, Роберт, - глаза Льва обещают жестокую расправу. – Хоть пальцем тронешь…
Роберт откашливается.
- Вообще-то, я её гинеколог, - напоминает он со сдержанной улыбкой.
Лицо Льва перекашивает от гнева.
- Соня пока поживёт у меня, - добивает мужа Роберт.
Кошусь на него, удивлённо. Мы о таком не договаривались. Я планировала сегодня переночевать в отеле, а потом снять себе квартиру. По крайней мере, до тех пор, пока не верну дом в своё распоряжение.
- Тебе нельзя жить одной, - качает головой Роберт. – И нервничать нельзя. Твоя беременность всё ещё под угрозой.
Лев осекается. Сникает. Весь его запал куда-то девается.
- Ты её не вылечил? – наезжает муж на друга. – Может, тогда лучше обратиться к другому специалисту, получше…
- Лев, я полчаса объяснял тебе по телефону, что такое отслойка плаценты, - сердито отвечает Роберт. – Избавь меня от повторной лекции. Угроза никуда не денется до самых родов. И стресс сильно увеличивает риски!