Жду бурной реакции в духе «я же тебя предупреждал, что он бабник», но друг не выглядит удивлённым.
- Ты уже знаешь? – спокойно спрашивает он.
- Не ожидала, что и ты в курсе, - выдавливаю удивлённо и обиженно.
Всегда считала, что на Роберта можно положиться. Что он не станет скрывать от меня такие вещи.
- Не злись, - вздыхает друг, - я ведь гинеколог Яны, если ты забыла. Ты сама привезла её на приём когда-то, а потом страховку в нашей клинике ей оформила. Вот она и ходила ко мне… А на прошлой неделе она приехала вместе с твоим Львом. Они делали тест на отцовство по крови матери. Мне запретили болтать под страхом суда и расправы. Извини, я не стал рисковать своей шкурой. Тем более, было понятно, что ты всё равно узнаешь. Такое шило в мешке не утаишь.
Понимаю Роберта, но всё равно чувствую себя задетой. Жена, как всегда, всё узнает последней.
- Я разведусь с ним, - обещаю вслух другу, а может, самой себе. – Я отсужу у него половину фирмы, выгоню из дома, потом оторву его яйца и повешу на сумочку в качестве брелка.
Сжимаю пальцами край больничной пелёнки, будто это та самая часть тела Льва, о которой я говорю.
Роберта передёргивает от моих слов.
- Давай без кровожадных подробностей, пожалуйста, - просит он. – Но я рад, что ты настроена серьёзно. Он тебе не подходит, я с самого начала это говорил.
Из коридора доносятся возмущённые крики медсёстры и низкий мужской голос, угрожающий разнести клинику по кирпичикам.
- А вот и Лев, - вздыхает Роберт.
Не успевает он договорить, как дверь палаты отлетает в сторону, ударяясь об стену. С потолка даже сыпется немного штукатурки от такой встряски.
В палату залетает муж. От его взбешённого взгляда по спине ползут мурашки. Кулаки Льва сжаты до белых костяшек. Ткань рубашки натянулась на напряжённых мышцах плеч и рук.
Он что собрался здесь с кем-то драться? Не со мной ли?
- Соня! – ревёт он так громко, что я морщусь.
Делаю глубокий вдох, возвращая себе душевные силы, и поворачиваю голову к другу.
- Роберт, будь добр, приоткрой форточку, - нежным голосом прошу я. – Что-то тут душно стало.
На мужа не смотрю. Я уже решила, что он больше для меня не существует.
Роберт неуверенно дёргается к окну, но застывает под угрожающим взглядом Льва.
- София… – зовёт Лев мягче.
Прикрываю глаза. Голос мужа переворачивает всё внутри меня. Дёргает душу за свежую рану.
- Оставь меня в покое, Лев, - не прошу, предупреждаю.
Надеюсь, он слышит угрозу в моём голосе.
Конечно, это его не останавливает. Лев смотрит на меня прямо, сверлит злым и каким-то больным взглядом. А потом подходит ближе. Нависает надо мной так, что уже я чувствую угрозу.
- Нет, - коротко и уверенно произносит он. – Ты много на себя берёшь, дорогая. Моя измена не даёт тебе права вести себя как сука.
Возвращаю мужу испепеляющий взгляд.
- Почему? – спрашиваю я запальчиво. Мне правда интересно. – Почему я не должна так вести себя? Ты предал меня, Лев, а в ответ ждёшь доброты и порядочности? Почему я не могу отплатить тебе той же монетой?
- Разве ты уже не отплатила? – холодно усмехается муж. – Разве не ты заявила сегодня при всех, что нагуляла ребёнка от любовника?
- И как тебе? – спрашиваю с издёвкой. – Понравился сюрприз?
С опаской смотрю, как на скулах мужа играют желваки, а глаза наливаются яростью, как у разъярённого быка.
Я дёргаю тигра за усы, но остановиться просто не могу.
- Это неправда, - заявляет Лев. – Ты солгала, чтобы сделать мне больно. Чтобы унизить…
Его голос звучит почти уверенно.
Так-то, милый. Ты не заслужил верную и любящую жену, которой я была. Получай теперь злую сволочь.
- Может, солгала, а может, и нет… - дарю Льву холодную улыбку.
Я понимаю, что поступаю жестоко. В глубине души мне хочется быть выше этого. Просто уйти с высоко поднятой головой. Но я так сильно любила его, что эта любовь не может просто так взять и превратиться в ничто. Она обернулась ненавистью. Дикой, горькой обидой, заставляющей меня кусать мужа так больно, как только получается.