Доктор поднимает глаза, и я замечаю его выразительное лицо. Карие глаза встречаются с моими, и его взгляд на секунду останавливается.
— Здравствуйте, — говорит он глубоким, уверенным голосом.
— Здравствуйте, — отвечаю, стараясь не выдать своего смущения.
— Машенька? — врач смотрит на дочку и его голос сразу становится мягче. — Как себя чувствуешь, маленькая?
— Не очень, — тихо отвечает она, прижимаясь ко мне.
— Давайте её на кушетку, посмотрим, что там, — он кивает в сторону кушетки.
Я осторожно укладываю Машу, держу её за руку, пока доктор готовится к осмотру. Его движения уверенные, но в них чувствуется деликатность.
— Ну, что у нас тут? — негромко произносит он, слегка надавливая на животик Маши. — Скажи, здесь больно?
— Немножко, — морщится дочка.
— А тут? — он продолжает осматривать, задавая уточняющие вопросы.
Я напряжённо слежу за его руками, и в какой-то момент он поднимает взгляд.
— Нет, — мотает головой малышка.
— Здесь?
— Не-а.
— Мамочка, всё в порядке. Это не аппендицит, можете не переживать.
— Точно? — выдыхаю я, ощущая облегчение, будто груз с плеч свалился.
— Абсолютно. Скорее всего, это обычная кишечная инфекция. Неприятно, но не опасно, если вовремя начать лечение. ъ
Он отходит к столу и что-то записывает.
Маша поворачивает голову ко мне.
— Мамочка, а мы теперь можем домой?
— Можете, — доктор улыбается, снова оборачиваясь к нам. — Правда, нужно пару дней посидеть на диете, пить больше жидкости.
— Я только скользкое есть не буду!
Врач скидывает на меня вопросительный взгляд.
— Бывшая свекровь рисовый отвар ей давала, — объясняю, бросая взгляд на Марусю, которая морщится, вспомнив серую жижу.
Доктор усмехается.
— Да, никакого "скользкого". Но питьё — обязательно.
Он протягивает мне листок.
— Вот, режим питания и список препаратов. Купите сегодня же, начните давать по схеме. У нас на первом этажа круглосуточная аптека.
— Спасибо вам огромное, — искренне говорю я.
— Это моя работа, — коротко отвечает он, но в глазах мелькает что-то тёплое. — Выздоравливайте! — улыбается.
Мы выходим из кабинета, и только в коридоре я понимаю, что мои щёки горят. Удивляюсь, как ловлю себя на мысли о том, какой он… красивый. Лицо строгое, но притягательное. Руки сильные, но аккуратные. Вдруг мой внутренний голос насмешливо спрашивает: Ты что, Настя? Мужика никогда не видела?
Маша сжимает мою руку, вырывая из размышлений.
— Мамочка, я пить хочу.
— Сейчас купим водичку, — отвечаю ей.
И когда мы уходим, я чувствую, как украдкой бросаю взгляд на дверь с табличкой. Точно, как школьница.
12
Глава 12
Настя
Утро было всё таким же серым и туманным, но в моей голове царила ещё большая неразбериха. После недавнего визита в больницу с Машей, я чувствовала себя немного спокойнее, но теперь настала очередь разобраться со своим состоянием. Утренние недомогания, слабость и странное ощущение в животе начинают серьёзно пугать.
Гастроэнтерологический кабинет встречает меня приятной обстановкой. Пастельные стены, тихая музыка в коридоре и приветливый администратор создали иллюзию спокойствия, которой я сейчас так нуждаюсь
— Настасья Сергеевна? — звучит голос медсестры из-за двери.
— Да, это я, — откликаюсь, вставая с кресла.
Меня проводят в кабинет. За столом сидит женщина лет сорока, с собранными в строгий пучок волосами и проницательным взглядом. Её табличка на столе гласила:Елена Андреевна Корчагина, врач-гастроэнтеролог.
— Присаживайтесь, Настасья Сергеевна, — кивает она, делая записи в карточке.
Я сажусь, чувствуя лёгкое напряжение.
— Что вас беспокоит?
— Утренние недомогания, — скрещиваю руки на коленях. — Тошнота, слабость. Иногда кружится голова. Аппетита практически нет, а если и есть, то тошнит ещё больше.
Елена Андреевна кивает, внимательно слушая.
— Это продолжается сколько времени?
— Да, несколько недель.
— Понятно. А боли в животе?
— Нет, ничего острого. Только лёгкий дискомфорт, особенно по утрам.
Она о чём-то задумывается, быстро что-то записывает в карточке, а потом поднимает взгляд.
— Ещё какие-то симптомы? Может быть, резкая усталость, изменение вкусовых предпочтений?
Я замялась.
— Да, пожалуй. Не могу объяснить, но недавно почувствовала, что совершенно не переношу запах кофе. Хотя раньше любила.
Врач слегка улыбается, но тут же возвращается к серьёзному виду.
Елена Андреевна откладывает ручку и встаёт, указывая на кушетку в углу кабинета.
— Ложитесь, пожалуйста, — говорит она с профессиональной учтивостью.