Хотя наверняка я знать не могу.
И не узнаю.
Да, просто кому-то очень повезет.
— Как видишь, со мной все хорошо.
— И поэтому ты почти ночью вызываешь такси, прихватив с собой детей и чемодан?
Поднимаю воротник пальто, Руслан делает ко мне шаг. В свете уличных фонарей я хорошо вижу его темные глаза, Бондарев за меня действительно переживает. А еще он красив, правда, красив. Правильные черты лица, уверенный взгляд. Руслан тот человек, на которого я могла бы положиться.
Просто я не хочу портить ему жизнь. И использовать не хочу.
Возможно, у нас могло бы что-то получиться. Но точно не сейчас.
— Понял. Делиться ты со мной не готова. В любом случае я предлагаю тебе свою помощь.
— Ты не обязан.
Он касается моих пальцев, его горячая ладонь обжигает, но я не одёргиваю руку. Бондарев тянет меня на себя:
— Я же все понимаю, Лиза. И поэтому не напирал все это время. Поехали?
Бросаю взгляд на въезд во двор. Мне кажется, вдалеке слышится гул, будто с той стороны заезжает автомобиль. Но порыв ветра уносит звук, и я кутаюсь в шарф.
Мне показалось.
Я стала сильнее, достаточно для того, чтобы обрубить зависимость к Вадиму, но недостаточно для того, чтобы сделать это без сомнений, когда он будет рядом.
Именно потому я так спешу.
И все-таки в глубине души жду, что он меня остановит.
— Поехали, — говорю, быстро переводя взгляд на Руслана.
Назад пути нет.
***
На перроне людно. Суета немного отвлекает от собственных мыслей, и хоть меня немного потряхивает, но сейчас, когда я вижу — жизнь не стоит на месте, она несется вперед, и я вместе с ней, — немного отпускает.
Морозный воздух заполняет легкие — все хорошо, Лиза. Теперь у тебя все будет хорошо. И когда Руслан помогает нам расположиться в купе, пульс уже не так частит, а спазм не сдавливает горло.
— Я буду скучать, — произносит Бондарев, осторожно прикрывая дверь в купе. Дети спят, мы в тесном коридорчике, в котором сейчас практически безлюдно. Все уже расположились.
Руслан вдруг берет мою руку, крепко, уверено, и повторяет.
— Я буду очень скучать, Лиза… Черт. Прости, наверно, не самое лучшее время, но думаю, другого шанса сказать у меня не будет.
Задерживаю дыхание, вдруг понимая, что именно хочет сказать Руслан. Он делает шаг, берет меня за плечи, аккуратно их сжимает.
— Я люблю тебя, Лиза.
— Руслан…
— Подожди, — он прижимает палец к моим губам, внимательно вглядывается в мои глаза. — Тебя это ни к чему не обязывает. И я понимаю, что ничего не добьюсь, если буду напирать на тебя. Но знай, в этом городе есть человек, который будет очень рад твоему возвращению. Ты всегда можешь ко мне обратиться, Лиза. Что бы ни случилось. Поняла?
Киваю. На глазах наворачиваются слезы.
— Мне пора, — шепчет он.
— Спасибо тебе за все, — отвечаю тихо.
Бондарев уходит, а я прислоняюсь к окну — с неба начинает срываться то ли дождь, то ли снег.
Мы уезжаем. Я написала сообщение маме, и она нас ждет. Зря я отказывалась все это время, к тому же дети с радостью восприняли эту поездку. Дашка права, я словно сама себя потеряла. И спасать себя тоже мне самой.
Я стану счастливой. Обязательно стану.
Бросаю взгляд на перрон. На стекле капли, окно немного запотело. Я провожу по нему рукой и вглядываюсь в темноту площадок. Глупо, но я жду, что там увижу мужчину, который спешит к нашей платформе. Которого люблю, но которого не простила.
Я знаю, что поступаю правильно, уезжая. Но словно в тайне от самой себя оставляю ему крохотный шанс меня остановить.
Глава 54
Вадим
— Вадим, ты куда? — Злата растерянно хлопает глазами.
— Вообще-то не твое дело.
Между нами лишь формальное общение, касающиеся здоровья сына, на этом все. Играть даже перед Федей не собираюсь. Вот с ним я общаюсь тепло, с его матерью не намерен. И плевать, что думает об этом сама Злата.
Хотя в последнее время, после того, как в больницу попала, она действительно сбавила обороты. И появилась надежда, что вся эта ситуация хоть немного ей вправит мозги.
Актриса заигралась. Наплела Сашке с три короба, когда они на обследование приезжали, тот на радостях решил, что Федя его сын. Группы крови совпадали, она посчитала этого достаточным основанием. Прямо она не сказала, просто не отрицала.