В помещении вдруг стало тихо. Даже кондиционер перестал шуметь. Все замерли, включая меня, и повернулись в сторону выхода. Прямо на Кузнецову Аню, на ее русые растрепанные волосы, молодое, но изможденное лицо и уродливую розовую кофту на пуговицах! Такая бы неплохо смотрелась в кадре, в отличие от моей рубашки, но я бы в жизни не надену это убожество.
Наверное, у Ани сдали нервы. Попасть в аварию, да еще такую, где машину приходится доставать из Невы, сломит кого угодно. Тем более наивную девушку, которая почти всю жизнь прожила с родителями в деревне и только недавно научилась заказывать продукты онлайн.
Я медленно подношу к губам стакан воды и пью, в надежде, что Антон сейчас уведет Нюру. Отвечать на ее вопрос не нужно, да и вопросов она не задает. Так, крикнула что-то обидное в пустоту. Шоу. Милая девочка, меня от этого шоу уже тошнит, но я держусь ради Филиппа.
Вода в стакане закончилась и еще несколько секунд я тяну теплый воздух. Странно, но Фомичева рядом нет. И даже два случайных посетителя вышли из зала, потеряв к нам интерес. Я морщусь. Ужасно не люблю сцены, а судя по красным, воспаленным глазам Нюры, она уже не замолчит.
— Аня, — говорю мягко, уверенно, — Пожалуйста, сядь на свободный стул, после конференции я отвечу на все твои вопросы.
Но Аня не двигается с места. Стоит и кривит бледные искусанные губы.
— В этом вся вы, Римма Григорьевна. Ни единой эмоции, а только приказы. Сядь, встань, работай! Вы может, не знаете, но Черная княгиня в книге с вас списана. Филипп Львович точно угадал образ женщины без души.
Хмурюсь. Смотрю прямо на стол, на мои мелко дрожащие руки. Уверена, подними я взгляд выше, увижу, оскалившиеся пасти журналистов. Те готовы растерзать нас обеих за легкий намек на сенсацию, но я не доставлю им такого удовольствия.
— Отчего же, знаю, — вру я. Спорить с сумасшедшими себе дороже, так что я соглашаюсь. — Мы с супругом обсуждали, что я должна стать прототипом его героини. Черная княгиня прекрасно вырисованный образ…
— Какой он вам супруг?! Вы ему никто!
Я понимаю, что злиться на эту девочку все равно, что драться в песочнице за совочек с трехлетним карапузом, но нервы не выдерживают, и я произношу, вычленяя каждое слово.
— Белый Филипп Львович мой муж, Аня. Вы повредили голову при падении и вам лучше обратиться в больницу, сейчас я вызову скорую и провожу вас. — И уже в сторону. — Я прошу прощения, что конференция закончилась раньше запланированного, но здоровье нашей ассистентки сейчас мой приоритет.
— Мне не хорошо не из-за аварии, — кривляется Нюра. Ее руки лежат на плоском, я бы даже сказала впалом животе. — А потому что я беременна!
— Тем более, — я встаю с места. В голове вакуум, но все сказанное я обдумаю потом, сейчас мне нужно закончить встречу и выйти на воздух. Кручу головой в поисках выхода. Или окна. Здесь так душно, что нужно открыть окно, иначе мы все задохнемся. Пока я ищу, как нас спасти, Аня продолжает говорить и голос ее прорывается откуда-то издалека, из-за плотного слоя ваты.
— Вы не понимаете, Римма Григорьевна! Вы Филиппу Львовичу просто жена, а я любимая женщина! Мы с ним ждем ребенка! И пока я сижу в больнице со своим мужчиной, вы раздаете интервью, как последняя эгоистка!
Я не потеряла сознание. Хотя, наверное, это был бы лучший выход. Но вместо этого я ослепла от тридцати вспышек взорвавшихся прямо у меня перед глазами. А сразу после зал утонул в гомоне и воплях.
Глава 4
Меня никто не останавливает, когда я выхожу из книжного. Зачем? На вопросы ответила я, заголовки сделала Нюра, а нас обеих завтра напечатают на полосе какой-нибудь газеты. Неделю посплетничают, и забудут.
Они… забудут.
Я — никогда.
Кручу головой в поисках Фомичева и Ани. Кажется, его куртка и розовый свитер мелькали возле самой двери, но сейчас здесь пусто.
— Ты уже закончила? — слышу взволнованный голос рядом. Никита тяжело дышит и держится за бок.
— Ты бежал?
— Разумеется.
— Зачем?
— Чтобы забрать тебя, зачем еще?
— Тебя Настя отправила? — Никита опускает глаза в пол и шмыгает носом, как бродячий пес. Понятно. Не хочет выдавать маму. Я глажу его по плечу, чтобы хоть как-то подсластить сказанное: — Ник, не нужно со мной нянчиться, я взрослая женщина, понимаете? И могу сама взять такси и доехать куда мне там надо.
— А куда вам там надо?
— В больницу.
— Понял, отвезу.
Савранский кивает и вцепившись мне за руку, тянет к парковке. Поначалу я еще пытаюсь вырваться, но потом успокаиваюсь. Что могут мои сто шестьдесят сантиметров против этой двухметровой каланчи с армейской подготовкой и системой тренировок от Тимура. При желании Никита может сломать меня пополам, пока я строю из себя силачку.