А сейчас, надеюсь, у нас всё получится. Надо же когда-то протянуть руку помощи и детям, и родителям. Тем более, и я стал всё больше вникать в заболевание сына, и мама в последнее время бредит этой идеей.
-Если честно, Тань,- наконец, более-менее собрал мысли воедино я- Я и сам могу рассказать лишь то, что слышал от кого-то, что читал.
-Но ...как же?- взлетели ее брови удивлённо вверх - А разве в больницах там, НЦПЗ, где лежали, не говорят ничего?
-Определенного- нет.- и я не капли не соврал- У нас только недавно перестали видеть в аутизме шизофрению. И на том спасибо.- усмехнулся я, но внутри всё сжалось, едва даже на мгновение допустил возможность, что Кир бы родился не сейчас, а в то время, когда его заклеймили бы психопатом и упекли "в дурку", как с выражением презрительного сочувствия на любопытных лицах сообщали бы всем и каждому соседи по нашей старой сталинке.
-Печально, конечно.- задумчиво вертела меж пальцами карандаш Таня- И что, получается, вообще никакой помощи?
-Отчего же? Какие суммы даются при оформлении инвалидности - я вспомнил, как в первое время мама год с небольшим потратила на беганье по больницам и кабинетам, чтобы по итогу получать деньги, которых с натягом хватало на 4 сеанса с одним из 4-5 жизненно необходимых специалистов. Тогда я вкалывал как вол, чтобы вырваться из нищеты, цепко держащей развитие моего ребенка в своих мерзких лапах- Мизерные, конечно. Ну и, вроде, реабилитация месяц в год также, бесплатно.
Таня, замолчав, нахмурилась. Точно что-то для себя сопоставляла.
-Подожди, - наконец, спросила - Если между реабилитацией и количеством занятий прямая связь со здоровьем и развитием такого ребенка, то, получается, если семья асоциальная или просто бедная, то...
Она не закончила мысль, но по её растроенному лицу было понятно, о чем речь. Да и я задумался - в таком ключе мне раньше думать не доводилось. Действительно, если бы мой Кир родился в семье алкашей- для него бы это стало приговором. О какой реабилитации шла бы речь? Он бы никогда не освоил навыки самообслуживания, никогда не заговорил бы, никогда....Сука! При одних лишь мыслях о таком, хотелось взвыть. А осознание того, что сейчас десятки, если не сотни детей по стране, в таком ужасающем положении, сердце сжалось от ядовитой смеси бессилия и сочувствия.
-Да, совсем...печально.- выдохнула Таня, стирая краешком пальца слезинку под подозрительно запотевшими стеклами очков.
Повисло неловкое молчание- Таня всё больше тянулась к глазам, уже открыто вытирая слёзы. Я сидел точно громом пораженный - пока я упивался нашей бедой, нашим отчаяньем, не видел, что другим вокруг может быть гораздо хуже.
-Мы ...у нас....Хотя бы у нас можем что-то сделать, изменить...Бесплатно ведь будет ...- всхлипывая, начала Таня. Но тут, не выдержав, уронила голову на руки, и зарыдала, не таясь.
Я впервые видел Таню плачущей. Вообще, любые её эмоции, кроме ледяного спокойствия или едкого сарказма, были словно надёжно скрыты под замком. А тут...
Поэтому я сделал то, чего бы от меня ждала Железный Феликс - встал и покинул ее кабинет. Потому что попыток её успокоить, жалости она бы мне ни в жизнь не простила.
Допник , допникам* - дополнительный офис, сотрудники этого офиса.
Road card* ( англ " дорожная карта") - карта проекта по пунктам.
Губер*- губернатор
18. Обратный отсчёт. Милана
Ковыляя в туалет, прикусила губу в надежде хоть ненадолго перебить острую боль в лодыжке. В тот день, когда мне удалось дозвониться в 112, и я сбивчиво начала диктовать оператору адрес, где меня держат в плену, Влад, ворвавшись в помещение, избил меня. Избил и изнасиловал. " Я убью тебя, сука!"- рычал он, терзая мое тело. Синяки не сходили ещё несколько дней. Да и сознание было на грани- если раньше Влад, с видом героя-добродетеля приносил мне книги, каждый раз уговаривая принять его предложение, то сейчас я сходила с ума в четырех стенах. Однажды мне даже показалось, что я слышу шум драки и крики Протасова.
День и ночь для меня стали лишь словами - я спала урывками, по паре часов, просыпаясь и бесцельно слоняясь из угла в угол. Влад приносил еду, но я почти не прикасалась к ней, изредка заставляя себя проглотить несколько кусочков.
-Мила.- раздался ненавистный голос, пока я натягивала на себя брюки. На этот раз я даже не вздрогнула - лишь презрительно усмехнулась, глядя на измученную девушку в отражении зеркала над раковиной. Влад, нужно сказать, подготовился - оборудовал здесь все , что нужно, чтобы держать ненужных жён взаперти. Вот только не учел одного- и сам палач, сам мучитель, невольно привязывается к жертве. Остаётся с ней один на один, отринув весь остальной мир. Так и сейчас - мы будто местами поменялись. Я стала собранной и холодной, четко знающей, к какой, пускай и страшной, цели иду. А он...Влад стал моим пленником. Все чаще заходил, почти не прикасался. Пытался задобрить подарками или едой, одеждой ( в его извращённой системе координат, видимо, было вполне себе нормальным - искалечить человека физически и морально, а потом дорогим подарком решить всё, заставить забыть о боли, которую он принёс). Просил подумать о будущем, выдавая раз за разом всё более безумные его версии.