- Это английский. Декларация компании-производителя в области безопасности и качества продукции, здесь сказано, что компания-производитель с момента основания компании уделяет большое внимание безопасности и качеству… - Татьяна спокойно с листа читала и переводила текст. Валерий Игоревич смотрел в свою папку, видимо сверялся с правильностью перевода.
- Достаточно. Вижу, что умеете. А с арабским у вас так-же?
- Да, арабский знаю в той-же степени.
- Ну, что-ж, Татьяна, у нас огромная техническая библиотека, нуждающаяся в переводе, и ждёт вас непаханое поле. Мне Сергей сказал, что у вас проблема с жильём и пропиской, правильно? Та-ак… Ну, я поговорю с отделом жилищного обеспечения, думаю, что-то найдём. Татьяна, давайте так… Подойдите сюда-же во вторник, скажем… Да так-же и подходите, к трём. Если меня не будет, попросите дежурного мне позвонить, и я подойду. Просто забыть могу. Договорились?
- Договорились… - Татьяна ответила как-то «деревянно».
- Ну, тогда, до вторника, - и Валерий Игоревич, попрощавшись кивком, ушёл.
- Тогда я тоже пойду, - сказал Сергей Владимирович, - Рад был познакомиться. Слава, подъедь ко мне завтра утром.
Мы с Татьяной тоже пошли в общагу. Татьяна молчала и шла, нога за ногу.
- Слава… Неужели это всё – правда? – наконец спросила она.
- Ну, ты ещё не устроилась, это предварительные договорённости, но не думаю, что…
- Что, всё вот так просто?..
- Ну Тань, смотри, во-первых, им нужен такой…
- Славка, если всё получится, я… - она впервые за несколько дней посмотрела на меня прямо, потом обняла и опять поцеловала в губы.
- Тань, я ничего такого и не сделал. К тому-же, ты обещала со мной заниматься бесплатно, а это – стимул.
- Это тебе так кажется. У меня впервые за несколько месяцев надежда появилась.
- Кстати, Тань, насчёт занятий. Я на следующей неделе на работу уеду. А вы, наверное, переселитесь. Давай договоримся, что ты ко мне придёшь через две недели после моего отъезда на работу, в понедельник вечером, в девять часов, когда я с тренировки приду. И мы с тобой договоримся по каким дням будем заниматься. Окей?
- Опять англицизмы, Слава. Ну что тебя на иностранщину тянет? Используй русскую лексику. Говори хотя-бы «ладно», или «лад», если «ладно» тебе кажется длинным. Это хорошее функциональное русское слово, проверенное временем.
- Ну так лад, Тань?
- Лад, Слава. Ой, у меня-же ещё Сашка в школу не устроена. Первое сентября уже во вторник.
- Не переживай, Тань, это север. Тут из отпусков возвращаются и детей привозят, бывает и в конце сентября, и в начале октября даже. И ничего, все успевают. По семейным напишешь, если что.
- Интересно, и откуда ты всё это знаешь? – хитро спросила Таня.
«Блин! Опять палюсь».
Пригласил Сергей Владимирович, оказывается, не только меня. На улице, возле вагончика начальника цеха толпилось и курило ещё шесть человек народа из состава руководителей нижнего и среднего звена. Я со всеми поздоровался и всем представился. Все – взрослые мужики, за тридцать. На меня поглядывали, кто со снисхождением, кто с подозрением, кто ещё непонятно как, но сразу было ясно, что в коллектив я вот так, с разбега, не вольюсь. Я, по их меркам – пацан, штаны на лямках. На севере – без году неделя, а уже мастер. Да ещё наверняка слышали от своих знакомых, как я всю бригаду напряг с этими работами, да ещё и за грибами не отпускаю. Ну и пусть. У меня своя зона ответственности, они пусть за своё отвечают. Наконец начальник провёл все положенные утренние переговоры и пригласил нас. Все вошли и расселись. В невеликом пространстве вагончика сразу стало тесно.
- Всем доброе утро, парни. Начну сразу с основного вопроса. Вчера на производственном совещании в Управлении был поднят вопрос о сокращении издержек на спускоподъёмные операции. В частности, на операции по смене ЭЦН. Мне необходимо к следующему совещанию представить предложения по этому вопросу. Какие у вас будут соображения, парни? Прошу высказываться, - все молчали, поглядывая друг на друга, молчал и я. У меня были соображения, но пусть сначала эти «мастодонты» выскажутся. Они давно работают, может и у них что-то толковое есть.
- Смелей, ребята, смелей! Говорите, у кого какие соображения. Может есть какие-то замечания по работе цехов добычи. Вам на местах должно быть виднее.
- Ну, надо поднять вопрос, почему подачу регулируют задвижками, - неуверенно сказал кто-то, вроде Саша Плужник, - У них задвижки не работают толком, да ещё и просвет со временем засоряется. Пусть штуцера ставят.
«Блин! Ну вот херню-же сказал! Зачем?»
- Так, - сказал Сергей Владимирович, - у кого ещё какие соображения? – он оглядел всех. Все сидели, опустив очи долу.
- Слава, может у тебя что-то имеется сказать. Ты – человек новый, со свежим взглядом. Если есть соображения – поделись, мы все послушаем. Тем более ты себя уже проявил, все знают.
- На самом деле соображения есть, Сергей Владимирович, - сказал я, и заметил скептическое и досадное выражение лиц всех остальных участников совещания. – Первое, и, пожалуй, главное – у нас очень неграмотный персонал. Не грамотный в техническом плане. Матчасть не знает никто, или почти никто. Знают основные узлы насоса, но из чего они состоят, чему служат, и как работают, ответит, пожалуй, процентов десять из всего состава персонала. Инструкций по монтажу нет, по крайней мере, я у себя не нашёл инструкций по сборке ЭЦН, значит у людей нет возможности вот так сесть, открыть и освежить знания. А новый работник получает чисто практические знания от своих старших товарищей, которые, не факт, что сами всё корректно делают. И получается, что персонал у нас знает свою работу на уровне «кто-то где-то когда-то сказал».
На лицах старых работников читалось осуждение, послышались возмущённые реплики.
- Тихо! – сказал Сергей Владимирович, - у вас была возможность высказаться, теперь дайте высказаться Вячеславу, тем более что я вижу рациональное зерно в его высказываниях, и в целом согласен. Продолжай, Слава.
- Таким образом я считаю, что необходимо подготовить материалы для популяризации технических основ в части ЭПУ, и распространить их по участкам. Чтоб они всегда были доступны и под рукой, чтоб персонал мог в любой момент взять и освежить знания.
- Понятно, хорошо. Ещё что-то?
- Второй момент. Наш персонал не знает основ нефтедобычи с помощью ЭЦН. Да, все знают, что такое фонтанная арматура, из чего состоит. Но этим знания и исчерпываются. Никто не знает, как работает пласт, как образовывается затрубное давление, почему оно не должно превышать какие-то показатели. Никто не знает о зоне максимальной эффективности насоса, о напоре и других параметрах. Никто не знает, как выводить скважину на режим, и почему это важно. Поэтому у нас чаще всего происходит следующее: Персонал получает вызов, например, на остановку насоса, приезжает, видит сработку по защите, деблокирует, перезапускает, грубит защиту и уезжает. И никого не заботит тот факт, что раз защита сработала, значит режим работы нарушился и надо разбираться в причинах. Но нам некогда, у нас грибы и рыбалка.
Все молчали, кто неодобрительно, кто согласно.
- Ещё момент. Взаимодействие с добычей очень слабое. На низовом уровне оно ограничивается: - «Ну как съездил? – Нормально». По работе – ничего. Но это, опять-же, показатель неграмотности персонала. Ну спросит электромонтёр, какой динамический уровень, ну ответят ему. А что ему с этой информацией делать, электромонтёр не знает. Поэтому, я считаю, что надо персонал обучать, и уделять этому большое внимание. У меня ещё есть некоторые соображения, но на данном этапе вот это, вышесказанное, я считаю, является основным и главным, на что нужно обратить внимание.
- Да, и по задвижкам, Александр, если не ошибаюсь? Ну хорошо, Александр, будет цех добычи использовать штуцера. Где гарантия, что калиброванное отверстие штуцера не забьётся парафином и другими отложениями так же, как просвет задвижки? У нас должны быть правильно и грамотно отстроены защиты, и с цехом мы должны взаимодействовать плотно и технически грамотно. Вот такие у меня соображения, Сергей Владимирович.