Полы её плаща волочились по дороге и уже успели изгваздаться в местной грязи, отчего вызывало у Ами отвращение: мало ли что могло образовать лужи и грязь на дорогах города, дождь, или же вылитые помои с окон.
Насколько она знала, в средневековых городах так происходило частенько. И этот фэнтезийный город, скорее всего, не исключение.
Чем дальше девушка продвигалась по улице, чем чище та становилась, а дома приобретали облагороженный вид. Вскоре стали попадаться и вовсе новые деревянно-кирпичные дома, изредка перемежаясь с двухэтажными зданиями.
Маленькие скверы и садики радовали своей яркой зеленью, красивыми цветами, покачивающими своими шляпками в такт лёгкому ветру, будто приветствуя гостью с другого мира.
Собаки и кошки тут выглядели сытыми и не тощими, как те коты, что Ами встретила в Пригороде. Некоторые псы сидели на привязи у ажурных кованых калиток. Одна такая встреченная девушкой псина решила показать, как она добросовестно относится к своей работе и облаяла Ами, пока та не скрылась за другим домом, но даже тогда долетал короткий лай до её ушей.
Сколько Ами так прошагала по улицам города, рассматривая красиво и добротно одетых людей, местные достопримечательности, она не знала. Солнце стояло в зените, но тепла почему-то не было, хоть и лето стояло на дворе. Хорошо, что на ней была кожаная куртка и плащ в придачу, а то продрогла бы точно. Это всё равно что выйти глубокой осенью в обеденное время – когда ещё солнышко припекает – в одном халате на улицу. Вроде тепло, но холод быстро проникает под одежду.
Завернув за очередной поворот, Ами внезапно оказалась на Торговой площади, девушка от удивления даже чуть рот не раскрыла. Но вовремя спохватившись, сдерживая своё рвущееся любопытство наружу, с интересом стала оглядываться и прислушиваться к словам прохожих.
Покупатели и торговцы галдели, стараясь перекричать друг друга: одни предлагали товар, другие усердно за него торговались, пытаясь сбить цену до максимально низкой. Медленно пробираясь среди густой массы народа, Ами заметила нескольких пышно разодетых карликов, с чинным видом прошагавших куда-то по своим делам. Пару раз заметила гномов с длинными бородами по самый пупок; их камзолы говорили о том, что эти представители подгорного племени зажиточные.
У одного из прилавков, торговавшего коврами, лампами, стульями с резными спинками, оббитыми различной цветной тканью на различный вкус, столпились доралиссцы. Девушка на мгновенье застыла, рассматривая козло-людей: если бы не козлиные головы с небольшими рогами, то они походили бы на сатиров из мифов. Только ростом эти «сатиры» были выше людей практически на целую голову. О чём-то блея между собой, иногда стуча копытами по выложенным камням Рыночной площади – Ами из всего общего гула разнообразных голосов и зазываний смогла понять, что она находится в Авендуме – козлики оценивающе рассматривали один тонкий цветастый ковёр.
«Тупые козло-люди, оказывается, тоже интересуются обычными бытовыми вещами» – Любопытство распирало до такой степени, что, не заметив, Ами приоткрыла рот.
Седой, бородатый торговец-человек с очень большой осторожностью предлагал козликам свой товар, заметно нервничая. Даже с расстояния двадцати шагов Ами видела, как подрагивают его плечи от страха и волнения. Как было известно девушке, доралиссцы были очень глупы и затевали драки, которые могли дойти до смертоубийства по любому маломальскому поводу.
Поняв, что не стоит пялиться на доралиссцев слишком долго – за это от них может и шипастой дубинкой по голове прилететь, что были прикреплены к поясам – Ами поспешно отвернулась и продолжила свой путь по торговым лавкам. Чего тут только не было: начиная от всяких продуктов, многие из которых девушке были незнакомы, и заканчивая всякой мелочью – расчёски, шпильки для дам, правда, не такие к каким привыкла Ами. Структура, сплав, всё было иным. Однако, намного красивее чем на Земле.
– Свежие помидоры! Огурцы! Выращенные в теплице, не хуже уличных! – орала какая-то тётка в чепце, привлекая покупателя.
К ней сразу подошло несколько женщин, оценивая овощи на взгляд и ощупь.
– Мясо любое, самое свежее! Хранилось во льду, взятого с самих гор Отчаянья!