– Помимо этого, все эти три дня, пока я была занята своими личными делами, – мой голос стал еще громче, чем заставил вздрогнуть стоящего рядом старичка. – Мне даже не удосужились подать еду по всем правилам. Поместье бедствует? – я перевала взгляд на женщину, что стояла рядом с суховатым старичком. Я подумала, что она скорее всего кухарка, раз одна из женщин – экономка.
– Нет, госпожа, – втянув голову в плечи, она посмотрела на меня исподлобья. – Госпожа Сецилия – экономка поместья, запретила готовить для вас отдельно. – она направила торжествующий взгляд на выше упомянутую.
– А вы господин дворецкий? – я обратилась уже к пожилому мужчине. – Почему поместье выглядит столь обветшалым? Почему скрипят половицы, дверные петли? В некоторых местах и вовсе есть трещины!
– Ваша Светлость, все те деньги, которые присылают ваши родители исконно хранятся у экономки дома. – он не шелохнулся, держал спину ровно и не обратил ни капли внимания на мой недовольный взгляд.
– Можно узнать ваше имя, уважаемый?
– Дворецкий Шедар Ардан, управляющий мужской половиной прислуги и за сохранность порядка в поместье. – представился господин Ардан, сделав легкий поклон. Даже в простой пижаме от него исходила непоколебимость и сила. Сразу видно, что он как мог противостоял ужасной экономке.
– Значит, со всеми вопросами касающихся этого дома, я буду обращаться к вам. Если вас не затруднит, то я хотела бы с вами поговорить с глазу на глаз в моем кабинете через... – я взглянула на часы, прикинув сколько нужно времени мужчине. Однако он тут же остановил меня и с легким поклоном сказал:
– Мне хватит и получаса, госпожа. Можете не переживать.
Не зная, что добавить на это, я лишь кивнула.
– Приготовьте завтрак и накройте в моем кабинете. Все должно быть готово к в кратчайшие сроки, – обратилась к кухарке, на что получила от нее кивок. Когда та гнала нерадивых служанок на кухню, я нескрываемым удовольствием наблюдала за сие картиной.
Оставшись наедине с Идой и экономкой, я почувствовала, как от взгляда последней, злого и наполненного ненавистью, по коже пробежал жгучий холод. Она явно была удивлена, и даже недовольна, что такой отщепенец рода – как я – смогла дать отпор.
– Чего же вы желаете, госпожа Сецилия? – нарочито мягким тоном спросила я, чувствуя, как тьмы внутри меня поднимается, заполняя сознание холодом и обжигая нутро жгучим гневом. – Я могла бы отдать вас на растерзание теням, бросить в тюрьму или возложить на вас долг, который вы отрабатывали бы до конца своих дней, – усмехнувшись, я выдержала ее взгляд, позволяя своей силе крепче захватить меня.
– Слишком милосердно, госпожа, – шептали тени в голове, разгоняя кровь по венам. Странное предвкушение мести и желание крови, созрело в груди.
– Да-да, отдайте ее нам! – какофония звуков, просьб и криков смешалась, пока громогласно мужской голос не приказал им остановиться.
Тупая боль прошила виски, заставив вскрикнуть. Холодная испарина покрыла лоб, а ноги мелко задрожали.
– Ваша Светлость! – воскликнула Ида, подхватив меня под руку. – Вам не здоровиться?
– Нет, все в порядке. Просто разболелась голова, – натянула я улыбку, и превозмогая боль, выпрямилась. – Думаю, что заточение – идеальный для вас вариант. В течении трех дней, вы в чулане, без еды и воды, и будете каяться за каждое свое злодеяние. Я заставлю вас утонуть в сожалении, – в моем голосе прорвалась жестокая решимость.
Посмотрев на оставшихся двух мужчин в холле, я холодно спросила:
– Отведите госпожу Сицилию в дальнюю комнату, где нет окон и откуда никто не услышит ее криков.
Господа поклонились и сохраняя молчание, подхватили ошарашенную женщину под руки. Она вскрикнула и начала что-то кричать, заставляя морщиться от ее истеричного голоса. Мужчины силой тащили ее в обратную от кухни сторону, где скорее всего и находились какие-то служебные помещения.
Однако я более не желала думать об этой нелицеприятной женщине. Головная боль все еще неприятно напоминала о себе, что мне пришлось попросить Иду об одолжении: принести какое-нибудь лекарство в кабинет.
Стоило девушке скрыться, как я тут же негромко позвала Демиана. Из тени выплыл мужчина.
– Госпожа, – поклонился он, и холодный звук его голоса отозвался в тишине. Я подавила крик, что застрял в горле, и замерла, зачарованная странной фигурой перед собой. Передо мной стояла высокая, дымчатая мужская фигура, словно сотканная из дыма и теней.