Именно поэтому сегодня утром я пытался упорядочить мысли в бою, не дав себе не нужную и столь несвоевременную слабину.
– Сам-то чего такой хмурый? И не говори, что причина в том, что Исар вновь недоволен и тебе пришлось решать с ним дела, – кинув на друга, предостерегающий взгляд, сказал я.
Эреб, в отличие от меня, никогда не позволяет сложностям и переживаниям влиять на его эмоции. Его лицо остается спокойным, как поверхность замершего озера, а голос – ровным и уверенным, даже когда обстоятельства складываются не самым благоприятным образом.
Он стал таким не случайно. Трудности окружали его с ранних лет. Его мать умерла, оставив семью без поддержки, а отец, не вынеся утраты, утопил свое горе в вине и азартных играх. Когда-то их род управлял Западным округом, но это осталось в прошлом. Теперь герцог Саран носит свой титул без земель и богатств, но с достоинством, которое вызывает уважение даже у тех, кто презирает его происхождение.
Мы познакомились много лет назад, когда мне было четырнадцать. Тогда я сбежал из дворца, устав от придворной строгости и постоянного надзора.
Проливной дождь застал меня у храма Этерны. Там, на ступенях, сидел мальчишка, мокрый до нитки, но не просящий, а просто ожидающий, с опущенной головой и пустым взглядом. Он выглядел слишком хрупким, но каким-то непоколебимым.
Мне даже чудилось, что на него плечах лежит огромный валун ответственности, что просто в моменте раздавит его.
Я тогда не знал, что отдам ему не только десяток золотых, но и свою дружбу. Эти деньги спасли его сестру и открыли путь во дворец, но не изменили его взгляда на жизнь. Эреб остался тем, кто не верит в доброту мира, но ценит тех немногих, кто способен поступить иначе.
Сейчас он мой лучший друг и советник. Его холодный ум и скептицизм часто спасают меня от необдуманных решений. Иногда его суровость кажется жестокой, но в его словах всегда звучит правда.
Именно поэтому, когда мне кажется, что я вот-вот сломаюсь под тяжестью ответственности, я ищу его взгляд. В нем непоколебимая уверенность, что я могу справиться. Ведь если он, переживший столько потерь, научился быть сильным, то что мешает мне?
– Сегодня с утра пришла весточка из Иссада, – наконец ответил Эреб, тяжело вздыхая. – Леди Силла поведала в письме о попытке побега Кассии, но благо ее вовремя нашли и вернули. Она пыталась с караваном доехать до Шада, где уже нашла бы меня. Причиной стало то, что моя сестра соскучилась и устала жить вдали от меня.
– Я не устану повторить и вдалбливать в твою голову: перевези ее к себе, – остановившись посреди коридора и повернувшись к другу, сказал я. – Которая это по счету попытка побега за эти несколько месяцев? Сотая?
– Ты не понимаешь, Шейн! – воскликнул он.
– Как раз таки понимаю: у самого есть сестра.
– Однако не ты занимался ее воспитанием, не ты думал о том, как и куда ее пристроить, пока ты работаешь в поте лица, не тебе приходилось задумывать о том, что именно должна учить и знать юная леди! – буквально взорвался Эреб. Его голос полный злости и отчаяния, эхом разошелся по пустому дворцовому коридору.
Я на мгновение застыл, услышав его взволнованный голос. Эреб редко терял самообладание, но упоминание Кассии всегда было его слабым местом. Он был переполнен эмоциями, которые, казалось, долго сдерживал.
Сделав глубокий вдох, друг растер лицо руками и более спокойно продолжил:
– Думаешь мне самому нравится то, что Кассия находится далеко от меня? Я не вижу того, как растет моя сестра. Понятия не имею что ей нравится, чем любит заниматься, какой она стала за последний год.
– Ты прав. Хоть я и дорожу Селестой, но не занимался ей сам. Все это было в обязанностях других людей, – тихо предложил я, скрестив руки на груди. – Ты можешь сделать подобное. Во дворце полно придворных дам, которые с радостью примут маленькую герцогиню в качестве ученицы.
– Вот этого я и боюсь! А если они начнут учить ее всяким непотребствам? Вбивать в ее юную голову то, что не нужно? – чеканя шаги.
– Тогда подыщи ту, что сможет приглядеть за ней, – предложил я.
– Я подумаю, Шейн, – заверил друг, тяжело вздыхая. – Лучше скажи какие планы? – спросил Эреб, но я благополучно пропустил вопрос мимо ушей, не желая вспоминать гору бумаг, что ждала меня в кабинете.