Ида тут же поспешно вырвала свои руки из моих, спрятав их за спину. На языке вертелось достаточно много слов, которые хотелось ей сказать, но стук повторился, – более настойчиво.
Я посмотрела на Иду: она уже вернула себе самообладание, на ее лице вновь выражение спокойствия, лишь лёгкий румянец на щеках выдавал недавние эмоции.
– Войдите, – сказала я наконец, одергивая подол и без того безупречного платья.
Дверь открылась, и на пороге появился господин Ардан. Первое, что бросилось мне в глаза то, что он был весь взмылен, хмур, и выглядел так, будто его
– Миледи, – начал он, делая глубокий вдох, по всей видимости собираясь с мыслями. Его тон был серьёзен, почти тревожен. – Прошу прощения за беспокойство, но случилось нечто важное.
– Что произошло? – спросила я, невольно выпрямившись, стараясь скрыть внутреннюю тревогу и пытаясь придать голосу спокойствие.
– На пороге поместья, собственной персоной, стоит Его Высочество кронпринц в компании с герцогом Эребом Сараном, – проинформировал мужчина, заставляя мысли пчелиным роем загудеть в моей голове. Мое сердце пропустило удар, после резко ускорилось, словно птица, что пытается высвободиться из клетки.
– Его Высочество? – переспросила я, чтобы убедиться, что собственный слух не подвел меня.
Господин Ардан, казалось, почувствовал мою растерянность, но не подав виду кивнул, ожидая указаний. Времени на раздумья не было, мне следовало отдать приказ о том, что мы принимаем принца, или же развернуть его с порога – отправив обратно в столицу. Однако кто знает, что со мной сделает Его Высочество, сочтя это за личностное оскорбление?
– Они высказали причину, по которой решили навестить меня? – голос едва дрогнул, выдавая переживания и злость, что из искры была готова вот-вот перерасти в пожар.
«Конечно, первостепенная причина: письмо с просьбой о разрыве. Честь и самолюбие принца уже задето! – припечатала я, подавляя желание крепко выругаться.»
– Это пока неясно, миледи, – ответил он. – Они настаивают на встрече.
Вопросы, один за другим, вспыхивали в моей голове. Из романа я знала, что Шейн был равнодушен к Эвелин, а помолвка была беспричинной и не выгодной для него, поэтому воспользовавшись случаем и волей судьбы, он выбрал в Лейлу.
«Это не в характере принца: появляться первым, уделять время и внимание ненужной невесте. Если только я не понадобилась ему для каких-то планов, – сомнения обуревали меня, а любопытство и желание увидеть героя книги в живую – пересиливали.»
– Хорошо, проводите их в мой кабинет и пусть подадут чай с легкими закусками, – выдохнула я, сжав кулаки до побелевших костяшек.
– Откуда он знает, что я здесь, в Дефорде? – задала я вопрос в слух, стоило господину Ардану покинуть нас. Ида была единственной, кто невольно давала мне подсказки, раскрывая тайны жизни Эвелин.
Она нахмурилась, поджав губы. В ее взгляде я прочитала то, что эта тема неприятна ей, словно грязь, что забилась под ногти, запачкала подол и не желала отмываться, сколько не старайся. Ее пальцы нервно теребили край рукава, выдавая беспокойство, которое она старалась скрыть.
– Слухи о вашем отъезде начали ходить самые разные, однако Его Светлость никак не отреагировал на них, – Ида была напряжена с того момента, как услышала новость о приезде принца. Почему? Задав вопрос в слух, я получила довольно шокирующий ответ.
– Дело в том, что некоторые аристократки уверены, что именно Его Высочество отослал вас, отдав приказ герцогу.
Для меня это стало неожиданностью, но в какой-то степени я ждала подобного. Герцог Сандор, занимавший высокий пост, был не просто правой рукой короля, но и одним из самых влиятельных людей в стране. Такие слухи могли нанести ощутимый урон его репутации, поставить под сомнение не только его семейные, но и политические связи. Однако он проигнорировал их, словно это было недостойно даже крупицы его внимания.
Эта показная невозмутимость заставила меня задуматься. Равнодушие? Холодный расчёт? А может, это был некий акт добра, мол я дал тебе свободу, хоть и столь тривиальным образом?
Только вот зачем принцу приезжать, если он самолично отдал приказ отцу Эвелин избавиться от неугодной невесты? Если многие в столице придерживаются именно этого мнения, то лишь поддержали и одобрили бы действия Шейна.