-Нужно схватиться за что то, волна уже близко, давай! Мы стремительно направились к центру корабля, под ноги попадали бочки и коробки с провизией, несколько раз я чуть не рухнул на палубу, но брат помог мне удержаться на ногах. Мы уже почти добрались до центральной мачты как вдруг корпус корабля резко наклонился назад и я потерял твердую поверхность под ногами. Дальше последовало несколько глухих ударов о дерево. Голова, рука, затылок, снова рука, меня швыряло из стороны в сторону периодически заливая обильной порцией соленой воды. И вдруг все прекратилось, так же быстро и внезапно как началось.
Я с трудом перевернулся на спину. Голова кружилась и сильно болела. Я ухватился рукой за первое что подвернулось...Это оказался борт корабля. Поднявшись на полусогнутых я ощутил, как внутри содрогнулся мой желудок и меня вывернуло за борт.
-Ты в порядке!? Послышался знакомый голос сзади.
-Да, наверное... Неуверенно ответил я.
-А ты? Ты как? Я сделал усилие, чтобы повернуться и увидел улыбающегося старшего брата.
-Чего уставился? Пара ссадин и синяков, а в остальном цел!
-Ты улыбаешься? Это был самый глупый вопрос, которой только можно было задать брату, после того как корабль на котором вы плывете, чуть не разлетелся в дребезги, однако, брат не улыбался с момента смерти отца... Улыбка брата натянулась еще шире, и он показал рукой в сторону флагманского корабля. Я осторожно сделал пару шагов вперед и не поверив своим глазам упал на колени. Наверное сказалось долгое пребывание во тьме или то, что я уже смирился с участью смерти, а может и то и другое. Но я не выдержал и зарыдал в голос. Слезы ручьем стекали по моим щекам и падали на и без того мокрую палубу. На мачте флагманского корабля стоял человек. Я не видел его лица, да и это сейчас было совершенно неважно. Он стоял держа в руках два зажжённых факела и передавал сигнал атаки, а далеко на горизонте вставало кроваво-красное солнце озаряя своим светом забытый остров...
Глава 1: ХРАНИТЕЛЬ
Солнце опускалось за горизонт, оставляя забытый остров на растерзание надвигающейся тьме. Волны бескрайнего моря разбивались о высокие скалы обрыва, разлетаясь в мелкую водяную пыль. Они искрились в последних солнечных лучах, образуя над поверхностью воды золотистый туман.
Я смотрел на все это с высоты птичьего полета, пытаясь наконец вспомнить свою цель. Теплые лучи обволакивали уставшее тело, прогревали старые кости, ветер развивал седую бороду, опустившуюся уже чуть ниже колен. И когда я перестал следить за ней? Яркая вспышка в моей памяти отдалась глухой болью в сердце. Ах да, вспомнил, в тот день умер мой ученик, кажется его звали Розмарк. Создатель всемогущий, как же давно это было… Мысли путаются... Кружась в моей голове, они сталкиваются друг с другом, но лишь на мгновение складываясь в цепочку - снова разлетаются на мелкие осколки.
Кто я? Какова моя роль? Зачем я живу?
Я мысленно тянусь в самую глубь своего сознания, начинаю хвататься за все подряд в надежде отыскать то самое воспоминание: вот это светится совсем тускло. Я беру его и начинаю разглядывать.
Внутри светящейся сферы мальчик, совсем еще юный. Он стоит на коленях в огромном каменном зале молочного цвета, стены, потолок и пол его гладкие и теплые. Вокруг мальчика собрались люди в белых одеждах, числом их десять, лица закрыты капюшонами. Что они собираются сделать? Я чувствую тревогу, но не из этого воспоминания, здесь мальчик счастлив. Они вручают ему символ его силы, его воли – посох с белым камнем в навершии. Они дают ему великую цель, ставшую бременем. Мальчик растерян и горд, он счастлив.
Какое приятное чувство.
Рядом с этим воспоминанием другое, светится оно ярко, слишком ярко, до боли в глазах.
Молодой парень стоит перед входом в огромный каменный зал. Ему снова страшно, но и решимости в нем не меньше. Но что он делает… Его мысли путаются, я помню это. Он хочет уйти, он хочет любить. Любовь сжигает его душу. Она не даёт ему жить. Он стоит в предвкушении свободы, свободы от этой разрывающей душу боли. Уйти и любить или остаться и страдать? Лишь один шаг отделяет его от свободы, но он разворачивается и уходит. Долг восторжествовал над любовью. Так и должно быть.
Нет, это воспоминание тоже не то. Вот тут есть еще одно.
Вечер пахнет дождём, одинокий юноша кружит в смертоносном танце, рассекая воздух посохом. На горизонте высится огромный белый храм, верхушка которого уносится далеко за облака. Юноша оступается и падает на землю. На его некогда белоснежной одежде следы травы и пыли. Чувствуя на себе взгляды других, он вновь поднимается. Он падает не в первый раз: до сих пор не может освоить этот приём. Если не соберется - его выгонят с позором.
Вот оно что, теперь я кажется вспомнил. Я всегда был последним… Последним во всем. Ныне же я последний член давно ушедшего ордена… Последний Хранитель. Хранитель, которому нечего хранить, кроме боли и разочарования. Хотя теперь я кажется припоминаю свою цель, очень слабо, но все-таки припоминаю.