С каждым днем мои чувства увеличиваются. Я не вижу других женщин, они проигрывают рядом с ней. Иногда мне кажется, что я люблю сильнее, чем Агата, но в следующую секунду она доказывает мне обратное. Одним лишь взглядом, в котором море обожания.
Я думал, что быстро наиграюсь, как и с другими девчонками. Ее сопротивление заводило не на шутку. Ее вранье про работу и мужчину жутко бесило. Это уже стало делом принципа — сломать сопротивление и уложить ее в горизонтальное положение. А по факту это она меня уложила на лопатки. Приковала невидимыми наручниками к себе. Вот и сейчас вместо того, чтобы спать, я мучаюсь от сомнений и ревности. И это не поддается контролю. Сумасшествие.
В руке вибрирует телефон. Выхожу на кухню, чтобы не разбудить.
— Да, — наливаю чай, сажусь за стол.
— Шеф, расклад, значит, такой. Агату Аверину не выпустили из страны якобы из-за долгов, но их фактически нет. Кто-то очень не хотел, чтобы барышня улетала, и подшаманил запрет.
Или она сама этого очень не хотела. Эта мысль мне кажется более логичной.
— Спасибо, Вань. Извини, что ночью побеспокоил.
— Ну что ты, шеф! Для тебя всегда пожалуйста.
— Последний вопрос. Куда она должна была лететь?
— Багамы, шеф. И обратного билета я не нашел.
— Спасибо, отдыхай.
Закрываю воспаленные глаза. Ерошу волосы. Ощущения, что я все это время ловил кайф от свободного падения, а сейчас разбился о землю. Вдребезги. Чувство, что Агата что-то скрывает, давно свербит в груди. Соблазн получить полную распечатку ее звонков и переписок велик, руки чешутся. Но я торможу себя. Не хочу делать поспешных выводов, пока она сама мне все не объяснит.
Не замечаю, сколько так сижу, погруженный в мысли. За окном уже рассвет. Разрывается Агашин будильник.
— Доброе утро, — она подходит ко мне, радостная, счастливая, еще сонная.
Садится ко мне на колени. Я веду носом по ее шее, и тело сразу расслабляется. Давай, скрытная моя женщина, найди логическое объяснения всей хрени, что я узнал. Умоляю, только не предавай!
Она целует меня, едва касаясь губ. По спине мурашки, в штанах стояк. Не хочется портить такую уютную атмосферу неприятным разговором, но иначе нельзя. Я взорвусь, если не проясню все.
— Агата, я очень хочу, чтобы в наших отношениях не было вранья. И чтобы мы доверяли друг другу.
Опускает глаза, понимает, что виновата. Агаш, ну же, сознавайся!
— Объясни, пожалуйста, для чего ты собиралась лететь на Багамы? И главное, почему мне соврала, — кручу в руках чайную ложку и стараюсь говорить ровно, чтобы не выдать злость, готовую вырваться наружу.
— Ты следил за мной?
— Пробил причину, по которой тебя не выпустили из страны.
Лицо тут же становится непроницаемым, взгляд бегает по кухне. Глажу ее колени, сжимаю сильнее талию, как бы говоря, что я с ней и бояться не надо. Но молчание затягивается.
— Когда мы познакомились, я говорила тебе, что у меня есть мужчина. Ты не поверил, — громко вздохнув, нервным движением поправляет волосы.
— У тебя до сих пор с ним отношения? — не знаю, откуда у меня берется выдержка, чтобы спокойно задать этот вопрос. Сердце заходится в бешеном ритме в ожидании ответа.
— В последний раз мы виделись перед твоим ранением. Он улетел на отдых. Я сказала, что ухожу от него, — встает с моих колен, отходит к окну. Я провожаю ее взглядом, сжав зубы до скрежета.
— Тогда зачем ты собиралась лететь? Передумала? Решила вернуться к нему?
— Он не хочет принимать отказа, — обняв себя руками, Агата становится такой маленькой и хрупкой.
— Может, плохо объяснила? — говорю резко, Васаби вздрагивает от моего голоса.
— Словами объяснила, и не раз.
— А на пляже бы он тебя понял? Пальмы, солнце, морюшко способствует взаимопониманию? — не могу сдержаться от язвительной насмешки. Кровь стучит в ушах.
— Не веришь? — внезапно поворачивается, идет в ванную, хлопает дверью.