— Я не могу так долго ждать. Мне надо срочно.
— Она хоть стоит того? — неприкрытый сарказм брата бьет по нервам. — Ты по ночам где-то пропадаешь. Трюфель скоро не узнает хозяина. Часто несобранный, дерганый. То наоборот — светишься весь. Не думал, что когда-нибудь баба тебя в бараний рог скрутит. Я не знаю эту девушку, но она мне уже не нравится.
— Она дороже жизни моей стоит, — может, это звучит пафосно, но я действительно бы не задумываясь отдал за нее жизнь.
Приподняв бровь и цокнув языком, Ермак с кем-то списывается и, поднявшись из-за стола, надевает пиджак.
— Поехали.
— Куда? — иду за ним, параллельно пишу ребятам, чтобы машины готовили.
— К Федору. У меня к нему разговор есть, и ты про своего Раевского узнаешь.
Заходим в лифт, нажимаю кнопку первого этажа.
— Слушай, ну когда я тебя приучу ходить в офис в костюме, а не в футболках и толстовках? Ты словно не начальник службы безопасности, а курьер, который пиццу принес.
— У тебя претензии по работе есть?
— Проебов у тебя не бывает.
— А как я выгляжу — это мое дело, — с раздражением отвечаю. Брат, видя мое состояние, больше не лезет.
Я невзлюбил Федора с первой встречи, когда его люди перекрыли нам дорогу и, завязав глаза, под дулом пистолета отвезли в заброшенный ангар для разговора. Тогда мы не знали, кто он. С виду холодный расчетливый тип, с цепким взглядом. Мягко сообщив Ермаку, что теперь он работает с ним в связке, то есть на государство, удалился. И выбора нам не оставил. Теперь Разумовский Федор Иванович — известная личность в крае. Претендент на должность губернатора, и обязательно им станет. В этом уже сомнений нет — знаю, какие люди стоят за спиной этого мужика. Возможно, так будет лучше, потому что Орлов развалил наш край до основания. И несмотря на мою личную неприязнь к Федору, мужик он вроде толковый.
Молоденькая секретарша провожает нас в кабинет к шефу. Увидев нас, он слегка улыбается, а глаза все равно остаются холодными. Жмем друг другу руки. Садимся за стол. В присутствии Разумовского хочется приосаниться. Впервые жалею, что не в костюме. Хрен знает почему.
Их разговор с Ермаком затягивается. Нервно кручу папку на столе в ожидании, когда уже смогу поговорить о своей проблеме. В следующую секунду у брата звонит телефон. Извинившись, он выходит из кабинета. А я пользуюсь моментом и переключаю внимание на себя.
— Федь, помощь твоя нужна, — люблю по-свойски разговаривать с его высочеством, чтобы корону хоть немного сбить. Думал, будет злиться, но нет. Он всегда подыгрывает.
— Валяй, — ослабляет галстук и удобнее разваливается в огромном кресле.
— Здесь информация на Раевского. Дай ход делу, подключи связи наверху, — протягиваю желтую папку и флешку.
— Лех, я не могу пока действовать в открытую и убирать неугодных. У меня выборы на носу, пачкаться не стану, — но все равно открывает, внимательно вчитывается. Хмурится.
— Даже если они сволочи? — гневно произношу, стиснув челюсти.
— К сожалению, — устало поглаживает гладко выбритую щеку, не отрывая глаз от данных, которые я ему дал. — Я уже думал, что люди меня ничем не могут удивить, но вот так почитаешь их подноготную — и волосы дыбом. При всем моем уважении, Леш, многого не смогу сейчас. Давай налоговую проверку организуем?
— Это мелочь. Мне надо его размазать, — разочарование плотной удавкой сжимает горло, так что каждый вздох дается с трудом.
Хочу взять со стола папку, но Федор не отдает.
Глава 51
— Оставь мне. Есть пара идеек. Возможно, мы не только Орлова с Раевским уберем, но еще и других персонажей. Только быстро не обещаю.
— Ладно, пусть хоть так.
— Переходи ко мне работать, — неожиданно заявляет Разумовский.
— Зачем я тебе? У тебя бойцы круче меня, — усмехнувшись этой бредовой идее, встаю из-за стола и направляюсь к выходу.
— Ну не скажи. Во-первых, мне от тебя не мышцы нужны, а мозги. Ты же спец в технике, слежке, у тебя информаторы везде. Как ты их вербуешь?