Перед глазами все плывет от слез и паники. Эмилия, белая как полотно, смотрит с ужасом сначала на меня, потом на Тимура в крови.
Я бросаюсь к Алексею, хватаю за пиджак.
— Оставь меня, — зло отдернув руку, направляется на выход.
— Леш, выслушай, — задыхаясь от слез, кричу ему.
За ним бежит Эмилия. От этого становится спокойнее, она не позволит ему наделать глупостей.
Стоя одна посреди зала на ватных ногах, ощущаю, как у меня забирают душу. Я смотрю им вслед и ничего не могу сделать. Словно сейчас, в этот момент, все остановилось. В голове назойливый шум, в руках дрожь, а в сердце огромная рана.
Только сейчас замечаю, как все на меня смотрят, перешептываются, показывают пальцами. Как будто я обезьянка в цирке. Наверное, так и есть. Восемь лет развлекала Тимура, теперь вот всех остальных.
— Твою мать, Агата! В чем вообще дело? Можно было обойтись без скандала? — дергает меня за руку шеф, побагровев от злости.
— Что вам надо? Предъявите претензии своему любимому Раевскому, — отталкиваю его.
— Идем к Федору, интервью пора брать. Если он, конечно, согласится после всего.
Какое интервью? Меня колотит всю. Я вообще ничего не соображаю. Оборачиваюсь, смотрю на выход в надежде, что Ермаков сейчас вернется и поговорит со мной. Я ему все объясню. Он поймет и простит. Невыносимая боль сковывает все тело, от нее даже дышать тяжело.
Люди продолжают веселиться как ни в чем не бывало. У них жизнь продолжается. А у меня? У Лешки?
— Ну чего застыла? Идем, — шипит генеральный.
Мы подходим к Федору. Я выжимаю из себя улыбку. Его ледяной взгляд заставляет психовать еще сильнее.
— Добрый вечер. Нам необходимо пять минут, чтобы настроить оборудование. И можно начинать. Пойдемте, — показываю рукой на дверь, — интервью будем снимать в кабинете.
— Агата, — ловит мою ладонь, заключает в свою, большую и горячую. Сжимает. Мне некомфортно, но отдернуть боюсь. — Вы дрожите. Мужчины сами разберутся. Не принимайте близко к сердцу.
Вот вроде хорошие слова говорит, а глаза все равно ледяные.
— Предлагаю перенести наше интервью. Не хочу вас мучить после всего, что вы увидели, — медленно подносит мою ладонь к губам и целует.
Наконец-то отпустив мою руку, будущий губернатор ищет что-то в кармане пиджака.
— Вот моя визитка, — протягивает мне темную, стильно оформленную карточку. — Позвоните на днях, и мы состыкуемся. У меня будет к вам просьба. До свидания.
Глава 56
Ночью после банкета еду к сестре. Хочется тепла и заботы, а еще забиться в уголок и не высовываться. Я обрываю телефон Алексея. В ответ приходит лишь короткое смс: «Будем разговаривать, когда остыну». Коротко и ясно. Да я уже поняла, как он решает конфликты. Сначала пропадает, а когда злость проходит, он появляется. Мне так не нравится. Хочу сразу все обговорить и решить. Потому что пока он там остынет, я с ума сойду.
Арина пугается моего вида, начинает суетиться. Ставит чай, достает успокоительное.
— Тише ты, ребенка разбудишь, — снимаю на ходу платье. — Дашь какую-нибудь футболку? Я останусь у вас пожить.
— Конечно, Агаш. А что случилось? — застывает с чашками в руках.
— На работе проблемы.
— Решаемые?
Ничего не ответив, я запираюсь в ванной и реву, сидя на полу. Только сейчас могу позволить себе прожить эту боль. Тимур добился своего, в очередной раз укоротив цепь. Я превращаюсь в карманную зверюшку без своего мнения и желаний. Поднимаюсь, откручиваю кран, встаю в кабинку. Из душа льется кипяток, кожа горит. Внутри меня так же все полыхает. Скоро все превратится в пепел.
Наверное, Раевский прав. Я ничтожество, никчемное существо, ничего не могу, ни к чему не приспособлена. Лешке сделала больно. Сестру не могу защитить. Сжав кулаки, сползаю по кафельной стене. И даже зареветь не могу. Слез больше не осталось.