— А я вот держусь.
— Молодец. Ты что-то хотела? Я тороплюсь, — звучит как выстрел.
— Хотела тебя поздравить с днем рождения. Это конфеты. Очень вкусные, — протягиваю коробку.
Лешка берет не глядя. Между нами туман и колючий холод.
— Спасибо.
— И еще конверт. Если наберешься смелости, открой его.
— Что в нем? — голос совсем чужой, но берет его из моих рук.
— Информация о твоей маме.
— Агата, — произносит на выдохе. — У тебя больше нет права залезать так глубоко мне в душу.
Делает несколько шагов по направлению к воротам.
— Сними капюшон. Я очень соскучилась по твоим глазам и ямочкам, — отчаянная попытка его остановить.
Он тормозит, резко сдергивает капюшон. Потом поворачивается и быстрым шагом идет на меня. Вжимает меня в машину, уткнувшись своим лбом в мой.
— Ты на хрена это сделала с нами? А? — его остекленевший взгляд мгновенно вспыхивает, отчего в коленях появляется сильная дрожь. — Чего тебе не хватало? — в голосе столько боли.
Лешка так близко, а мне больше не коснуться его настырных губ. И родные глаза больше не смотрят с теплотой.
— Леша, — застонав, я глажу его колючие щеки. — Поверь, пожалуйста. Я не была с ним. Кроме тебя, никого не было. Тимур силой меня поцеловал. Я люблю тебя. Безумно люблю, — говорю быстро, пока он не ушел, всхлипываю, вытираю слезы.
Зажмурившись, словно от боли, Ермаков отстраняется.
— Трюфель, идем, — командует он.
Пес гавкает и не двигается с места.
— Это что за бунт? Ко мне, я сказал, — голос уже строже.
— Иди, мой хороший, — погладив на прощание пса, смотрю, как он медленно идет к хозяину.
— Не стой тут, уезжай, — безразлично говорит Алексей. — Холодно, еще заболеешь.
Глава 59
— Лось, — садится рядом Эмилия. — Лосяра.
— Иди спать. Нет настроения праздновать. Миша тебя ждет, сейчас ворчать будет.
Эм старалась, заказала праздничный ужин, украсила шарами гостиную. А мне тошно на это все смотреть.
— Сейчас ты важнее, — кладет мне голову на плечо. — На тебе лица нет.
— Сколько надо времени, чтобы разлюбить?
— Всей жизни не хватит.
— Хреновые перспективы.
До сих пор перед глазами Агата, бледная, худая. Наверное, снова плохо ест, дурочка. Идиот, о чем я вообще думаю?! Ведь решил забыть ее.
— Иногда проще все простить, чем копаться в произошедшем.
— Я решил вспомнить, что у меня есть гордость.
— Ты хочешь быть счастливым или гордым?
— Иди спать, хочу один побыть, — нет сил видеть в ее глазах жалость и сочувствие.
Брожу без цели по дому. Не хочу спать. Ведь снова Агата приснится. Днем она в голове, ночью во снах. С ней трудно, без нее еще хуже.
Проверяю ребят на посту, смотрю камеры. Все спят, даже Трюфель дрыхнет, заняв половину моей постели. Пробую конфеты, которые подарила Агата, действительно очень вкусные. В груди ноет и скулит зверь на цепи. Увидел ее — и снова в душе пиздец полный. Ведь не хотел вообще выходить к ней, думал, вычеркну ее навсегда и забуду. А стоило ей позвонить, я пошел как теленок на привязи. Говорил с ней холодно. Сволочью теперь себя чувствую. До смерти хотелось ее обнять и в тоже время придушить.
У нас было будущее и семья. Сейчас ничего не осталось. У меня было столько планов на нас! Как идиот, старался делать ее счастливой каждый день. Горел на пределе возможностей. Сейчас проклинаю день, когда поверил в любовь. Для Агаты это лишь слова, а для меня навсегда. Вот такая у нас получилась сладкая история с горьким привкусом.
Сколько еще огнестрелов выдержит мое сердце? Каждый день борюсь с желанием написать или позвонить ей.
Если бы не она, я жил бы своей привычной жизнью и не парился. А теперь вот бесцельно брожу по дому и схожу с ума от ревности.
Я знаю свой недостаток. Иногда могу быть резким максималистом до паранойи. Либо Агата моя и только со мной идет не оглядываясь. Либо мне ничего не надо. Но я переоценил себя. Не думал, что буду подыхать без нее. Пусть занесет меня в черный список. Если снова встречу, ведь не остановить меня будет, боюсь, что сорвусь.