- Да уж... Я в ваши декорации верила. Либо я идеалист, либо еще не повзрослела...
- Идеалистом быть неплохо... Ну да мы не обо мне говорим. Давай рассказывай что да как. А потом мы с тобой к обеду бутылочку коньячка достанем. Придадимся бабским утехам. Поревем и все, что положено. У тебя горе, его надо пережить. А что делать дальше, ты сама разберешься. Но я тебя всегда поддержу, что бы ты не решила.
Глава 11
Когда часы показывали восемь вечера, ключи повернулись в замке, и входная дверь отворилась. В прихожей горел свет. Из полумрака кухни доносился звук работающей посудомойки. Обоняние щекотал запах кондиционера для белья. Тяготящая атмосфера ожидания витала в воздухе.
- Денисыч, давай снимай рукавички, я помогу тебе с комбинезоном.
Мысли ватные от долгих разговоров, от литров пролитых слез и влитых перорально в виде коньяка, чередующегося с ромашковым чаем. Хотелось одного - лечь в темноте и тишине в холодную постель, накрыться тяжелым одеялом и уснуть. Крепко. Без сновидений. Хочется, чтоб голова опустела.
Денис убежал относить к себе в комнату машинки, которые брал в гости, а Алена устало пошла в спальню. Андрей сидел за ноутбуком.
Хм... С ней общается? Интересно, он обсуждал с ней меня? Жаловался? Рассказывал о нашей жизни, наших делах? Говорил, как я добивалась его внимания как женщина в последний год? Как же мерзко...
В очередной раз она поежилась. Было гадкое чувство, будто ты узнал, что в твоем туалете стоит скрытая камера. причем прямо под ободком унитаза.
На звук ее шагов Андрей обернулся. На мониторе были графики и таблицы.
И правда работал? Или включил видимость, когда услышал, как мы заходим?
Алена открыла шкаф и вытащила оттуда свою теплую пижаму и лоскутное одеяло, подаренное много лет назад ее мамой. Туго набитое, толстое и тяжелое. Спать. Ей нужно было поспать. Утром рано вставать, Дениску в садик, самой на работу... Лечь в одну посталь с мужем она бы ни за что не смогла, поэтому все вернулось на старые рельсы - он на большой кровати один в этой комнате, она ютится с ребенком в детской. Она ожидала, что в ней всколыхнется злость, но нет... Внутри был вакуум. Темнота, опустошенность, безграничная усталость.
Двигаясь почти на автомате, она приготовила одежду на завтра, умылась, проверила рюкзачок с которым ходил Дениска в сад, и пакет, который туда несла она сама, доложила еще запасных трусиков и футболочек, которые брала на выходные перестирать и погладить, упаковку салфеток. пару пачек бумажных носовых платочков. Помогла сынишке почистить зубки и искупаться перед сном.
После долгого дня, полного игр и дурачеств, мальчик уснул, только она принялась за чтение. Она долго смотрела на его рассыпавшиеся по подушке волосы, хотела поперебирать их, лаская между пальцев, но одернула себя, побоясь разбудить. Тонкие пушистые реснички отбрасывали тень на пухлые щечки в свете ночника. Губки по-младенчески сложились в трубочку. Она любила своего сыночка. Всем своим сердцем. Израненным, уставшим, но всем-всем, без остатка. Она вспоминала все трудности, что ей пришлось пережить, чтоб сейчас он живой и здоровый пыхтел в своей кровати, а она могла сидеть рядом и вот так на него смотреть. Она не "вышла из окна", не "поехала кукушкой" и не слегла с угробленным здоровьем. Было сложно. Но оно того стоило. Она гордилась собой, своим мальчиком. Заслуги мужа было мало. Он появился в их жизни только, когда сын подрос и с ним стало проще... Она пыталась проанализировать каким был Андрей отцом, если отбросить фактор отсутствия помощи Алене. Он был папа праздник - поесть вредного, поиграть, побеситься, смотреть мультики и с одного джостика играть в видео-игры... Денис любил папу. Пусть не самого хорошего, но для него он был единственный.
После разговора с Настей, Алена поняла, что ее первоочередной задачей стоит сейчас решить для себя - сохранить семью или разойтись с Андреем. Нужно было все взвесить, не пороть горячку. Хоть для нее и было шоком откровение подруги о ее семейной жизни, но она ее понимала. У каждого свои обстоятельства. Она зависела от мужа полностью, но при этом не на правах рабыни. Он целиком взял на себя финансовое обеспечение семьи, Настя не работала, занималась домом, сыном, собой. Она не выглядела загнанной лошадью, даже когда Кириша не спал и орал сутками при коликах и прорезывании зубов. Леша потакал всем ее капризам, покупал что она просила, возил дважды в год на море, оставался с ребенком и отпускал ее с подругами или в спорт-зал, салон, по магазинам. Ребенок тоже был весь заласкан и при воспитании. Понятно, что никто не забыл, и измена беременной жене с соседкой, как в худшей заезженной "мылодраме", сидит ржавым гвоздем прямо в сердце. Следующий поворот налево доточил окончательно ее доверие, и теперь даже если свекровь ей пришлет фото, что Леша у нее - она будет ожидать, что он может быть с очередной дамой...не сердца, другого органа. Алене было так жаль свою подругу. Хотелось бы сказать ей: "Да что ты терпишь?! Уходи от него!" Но советовать и судить всегда проще, особенно бросаться громкими словами. А вот понять и принять, поддержать и помочь - сможет далеко не каждый.