- Слушай, садик - это кайф.
Инна сделала глоток кофе и улыбнулась Дениске, измазонному печенюшкой, которую он с чувством ел. Заведя дочь в сад, она по пути зашла к подруге. На столе красовались пончики в глазури и разноцветной посыпке, только из пекарни.
- Хоть разнообразие от каш в твоем завтраке.
- Сбиваешь с пути истинного и здорового питания?
- Твое НЕздоровое питание только усугубит твою послеродовую депрессию.
- Какую депрессию? Нет у меня никакой депрессии.
- Ага. Я сама из нее еще не вышла, а ты в нее типа даже не входила. Рассказывай. Ну-ну.
- Я в нее войду если пончики буду жрать. Разнесет. У меня живот все еще на место не встал после родов.
- Да ты отощала после родов. Кто это тебе про живот сказал?
- Андрей.
- Офигел? Ты между прочим ему продолжателя рода выносила и родила. А он кого вынашивает и рожает, что сам животик нарастил? Колбаски с пивом?
Алена улыбнулась, стараясь подавить всплывшие в памяти обидные слова и упреки, брошенные даже не как камни, а гранаты без кольца, в ее огород самоуважения и самооценки. Слова Андрея больно ранили ее, а он то ли этого не замечал, то ли не придавал значения.
Подругам не нужно знать, что в нашей семье что-то не так. У них то все идеально...
Но, правда, сейчас их неидеальное стало лучше. Супруг стал больше внимания уделять сыну. Играть с ним, мог посидеть пока она готовит ужин или моется в душе. Это давало надежду, что все наладится и будет "как у людей". Алена надеялась, что по мере взросления Дениса, они будут все больше сближаться с отцом. Появятся мужские занятия типа футбола или рыбалки, которые будут объединять их. Надеялась, что не ей придется учить его бриться и всяким мужским штукам в гигиене и физиологии. Судя по тому как проходил первый год их родительства - шансы стать "мамапапой" у нее были весь высокие. Как мать-одиночка при живом муже. Грусть тяжелым камнем лежала на душе. Вроде налаживалось, но то что было - не забыть, да и на отношениях сказалось все очень сильно. Отдалились... Спать так и остались в разных комнатах, а уж интимная сторона брака и вообще переживала катастрофу.
Глотая вместо престной жидковатой каши крепкий черный кофе и сладкую сдобу, Алена чувствовала, как в ее дне сурка произошло очередное маленькое изменение. Приятное. Не такое радостное, как новое слово сына или какая-то приобретенная им "умелка", но что-то будоражащее, что-то ее собственное, личное, чего так давно не было.
С того момента, каждый будний день Инна в компании пончиков стала появляться с утра на пороге своей подруги. На протяжении пары часов они болтали обсуждая прививки, детские болячки, бренды одежды и обуви для детей, прикормы и развивающие игрушки, средства ухода, нюансы выбора и записи в садик и многое-многое другое. Вроде все о детях, но пончики были только для них. Маленький глоток эгоизма в пучине самоотдачи.
Становится легче.
То ли уговаривая себя, то ли все же констатируя факт, говорила себе Алена каждый раз, когда пила кофе с подругой утром во время завтрака, или вечером неторопясь мылась в душе, зная что Андрей с Денисом в комнате ищут зайчиков на картинках в книжке. Она смогла, вывезла, где-то научилась, где-то перетерпела. И новой мантрой стали новые три слова.
Скоро все наладится...
Глава 6
- Алена! - из комнаты прокричал Андрей.
- Иду!
Отложив в сторону лопатку, которой только что переворачивала шкворчащие на сковороде котлеты, она заглянула в комнату. Там еще не был закончен ремонт (из гостиной помещение постепенно становилось родительской спальней), и потому был нервирующий беспорядок. К этому беспорядку добавлялся Андрей, который никак не мог следить за собой и своими вещами.