— Сирша…
Я дергаю за пряжку и слышу, как она расстегивается. — Да?
— Ты уверена? — спрашивает он.
Я прикусываю губу. — Я никогда ни в чем не была так уверена в своей жизни.
И я не лгу.
Он позволяет мне расстегнуть на нем молнию, и его джинсы спадают до лодыжек. Он выходит из них и отбрасывает ногой в сторону, а затем, прежде чем я успеваю осознать, что происходит, он стоит передо мной, одетый только в боксеры.
Его руки тянутся к пуговицам моей рубашки, и он начинает расстегивать их одну за другой.
Киллиан бросает ее на землю рядом со своей небольшой кучкой сброшенной одежды. Его взгляд скользит по простому черному лифчику на мне, прежде чем он тянется к молнии моих джинсов.
Он терпеливо снимает с меня одежду, становясь на колени, чтобы освободить мои ноги от неподатливого материала.
Он все время не сводит с меня глаз.
Никогда раньше мужчина не становился передо мной на колени вот так. И уж точно не тот, кто может делать это с такой силой и уверенностью.
Это я смотрю на него сверху вниз.
Так почему же мне кажется, что именно он все контролирует?
И это я в свободном падении?
Если ты не умеешь летать, тогда я буду рядом, чтобы поймать тебя.
Когда он снимает с меня джинсы, его пальцы скользят по моим ногам, когда он снова медленно выпрямляется. Когда его глаза оказываются на уровне моих, его пальцы бегают вверх-вниз по моим бокам.
Я чувствую, как комок подкатывает к горлу, но мне удается сдержаться.
Мое сердце сильно бьется, но это не страх. Ну... это не только страх.
Это также волнение. Трепет от того, что должно произойти.
— Ты все еще можешь передумать, — говорит он мне.
— Я не меняю своего решения, — Уверяю я его. — Почему? Тебе страшно?
Он внутренне улыбается. — Может быть, немного.
Его ответ удивляет меня. — Почему?
— Я никогда раньше не встречал никого, похожего на тебя, — признается он. — Я никогда ни к кому раньше не испытывал таких чувств. Я действительно верил, что это миф.
Мои брови морщатся. — Миф? — Повторяю я, пытаясь следить за ходом его мыслей и в то же время за своими собственными. — Что именно?
Он мягко улыбается. — Может быть, я расскажу тебе, — говорит он. — Позже.
Я чувствую, как застежка на спине поддается, и лифчик спадает с меня. Я даже не заметила, как он это сделал. Он осторожно отводит его пальцами, его взгляд падает на мою обнаженную грудь.
Он обхватывает ладонями мою правую грудь, его пальцы медленно обводят розовый сосок.
Затем его пальцы запутываются в тонкой бретельке моих трусиков, и он медленно стягивает их вниз. Он снова опускается на колени.
Но на этот раз он остается там. Он откладывает мои трусики в сторону и проводит руками вверх между моих бедер.
Я немного дрожу. Я знаю, что никак не могу это скрыть.
— Ты дрожишь, — замечает он.
— Я… Сейчас я немного нервничаю, — признаюсь я.
Обычно я бы никогда не опустилась до такого. Но он разрушил мои стены. Он буквально обнажил меня перед собой.
Его пальцы достигают моей киски и он нежно раздвигает мои ноги. Он начинает водить двумя пальцами вверх и вниз по моей щели, посылая нереальные вибрации прямо через мое лоно.
— Из-за чего тут нервничать? — спрашивает он.
— Я... я никогда...
Я нервничаю, слова застревают во мне. Я замечаю, что он смотрит на меня, и чувствую, как паника немного нарастает.
— Раньше меня никогда не трогал мужчина, — признаюсь я.
Его глаза расширяются. Он действительно выглядит немного взбешенным.
— Серьезно? — спрашивает он. — Никогда?
— Никогда.
Он издает насмешливое фырканье. — Я не знаю, какой мужчина в здравом уме мог бы быть с тобой и не испытывать потребности узнать, какая ты на вкус.
Я ахаю, когда влага скапливается у меня между ног.
Раньше такого тоже никогда не случалось.
Он улыбается мне, и вот так я обнаруживаю, что расслабляюсь. Погружаюсь в это. Кажется, он замечает то же самое, потому что наклоняется ко мне, и следующее, что я осознаю, — это сладкую влажность его языка на своих половых губах.
Я издаю мяукающий звук, нечто среднее между восторженным криком и стоном.
Однако Киллиан не останавливается.
Он только начинает.
Он слегка отталкивает меня назад, так что я оказываюсь прижатой к кирпичной стене, которая доходит мне до груди.
Кирпич шершавый на моей коже, но сейчас я его почти не чувствую. Он может оставить следы по моему телу, но мне все равно.
Его пальцы растягивают меня, а затем его язык вступает во владение, исследуя мои внутренности и раздвигая стенки.
Я хватаю его за пушистые светлые кудри и пытаюсь удержать, но ощущения ошеломляющие. Они лишают меня возможности обращать пристальное внимание на то, что он со мной делает.
Это и есть жить настоящим моментом? Это и есть полет?
Потому что это ощущается восхитительно освобождающим и пугающим одновременно.
Когда его язык кружит вокруг моего клитора, я вскрикиваю, мои пальцы впиваются в его корни.
— Киллиан...! — Я ахаю, но он и на этом не останавливается.
Он посасывает мой клитор, посылая новые вибрации по моему телу, пока я больше не могу сдерживаться.
Я падаю, но Киллиан хватает меня и падает обратно, пока не оказывается лежащим на земле, а я не оказываюсь у него на лице.
Я никогда раньше не чувствовал себя настолько вышедшей из-под контроля. Я боюсь, что задушу его, но это он держит меня, убедившись, что я не смогу вырваться, пока он лижет неистово, жадно.
И тогда я теряю всякое представление о том, где я нахожусь.
Такое чувство, что я также теряю представление о том, кто я есть.
Волна удовольствия накрывает мое тело с такой силой, что я дрожу и сопротивляюсь языку Киллиана.
Моя спина выгибается, лицо поворачивается к волшебным огням, и на секунду я вижу звезды.
Я даже не осознаю, что Киллиан оттолкнул меня от себя, пока он не садится рядом со мной, одной рукой обнимая меня за плечи.
Мы прислоняемся к скамейке, и я чувствую, как толстый ковер успокаивает мою ноющую спину.
Он смотрит на меня, но мое дыхание все еще прерывистое.
Только тогда я понимаю, что он даже не снял свои боксеры.
Прежде чем я успеваю пошутить по этому поводу, его губы опускаются на мои. Мы целуемся долго и глубоко, но проходит несколько секунд, прежде чем я понимаю, что пробую себя на вкус.