Но, к сожалению, моя жизнь — это не фильм.
А мужчины и женщины, о которых я забочусь? Они едва терпят меня, не говоря уже о том, чтобы любить.
В основном, они просто используют меня как боксерскую грушу, чтобы выплеснуть свое разочарование и безысходность.
Я не могу их винить. С возрастом становится нелегко. Нелегко зависеть от других людей во всем, что ты делаешь.
Я понимаю. Правда понимаю.
Но бывают дни, когда чертовски трудно быть терпеливой.
— У тебя есть парень? — Подозрительно спрашивает миссис Филан, откидываясь на спинку сиденья в ванне.
— Нет. — Мой ответ последовал незамедлительно. Я даже не думаю об этом.
Она хмурится. — Твой отец утверждает, что ты замужем за каким-то симпатичным полицейским, — говорит она, странно глядя на меня.
Проблема миссис Филан, конечно, не в ее уме. Женщина умна как кнут и проницательна, как всегда. Еще у нее потрясающая память. Ее поместили в этот дом только потому, что ее дети просто не хотели иметь с ней дела.
И, проведя с ней пару часов, легко понять почему.
Я немного запинаюсь. — О, гм... точно. Что ж, я замужем.
Она смотрит на меня, а я пытаюсь избежать ее взгляда.
— Ты забыла, что замужем? — саркастически спрашивает она.
— Как бы я хотела забыть, — бормочу я.
Я тут же жалею об этом. Говорить всякую чушь о Тристане никогда не бывает хорошо. Что, если это каким-то образом дойдет до него?
Я знаю, что веду себя как параноик и боюсь даже думать об этом, но что я могу сказать? С годами я стала параноиком и боюсь.
Может быть, это еще одна причина, по которой я так часто думаю о Киллиане.
Потому что в последний раз я была храброй — по-настоящему, по-настоящему храброй — с ним.
— Интересно, — хрипит миссис Филан. — Ты его не любишь?
— Люблю, — быстро отвечаю я, молясь, чтобы она не решила пойти и посплетничать об этом папе завтра. — Я действительно люблю его. Я просто… Мы женаты уже давно.
— Дети есть? — спрашивает она.
— Нет.
Она смотрит на мою талию. — Я вижу, — говорит она. — Хорошо. Не утруждай себя заводом детей. Они оказываются бесполезными.
Я хмурюсь. — Почему ты так говоришь?
— Я родила троих детей, — говорит она мне. — И все же я здесь, принимаю ванну с незнакомкой, которая даже не может вспомнить, замужем она или нет. Как ты это называешь?
— Карма? — Предлагаю я, прежде чем успеваю остановиться.
Что, черт возьми, со мной сегодня не так?
К сожалению, миссис Филан не отличается юмором. Особенно когда это направлено против нее.
У нее отвисает челюсть, затем она застывает в мерзкой усмешке. — Знаешь, я спрашивала о другой девушке. Та, что помоложе и покрасивее. Я хочу ее в следующий раз.
Внезапно мне это надоело. Сегодня я достигла своего предела.
— Знаешь что? — Говорю я, вскакивая на ноги и роняя губку так, что она плюхается в ванну и брызгает миссис Филан прямо в лицо. — Если ты этого хочешь, я просто схожу за ней прямо сейчас.
— Ты облила меня водой.
— Это просто вода, — огрызаюсь я на нее. — Ты выживешь.
Она кричит мне в спину, но я не останавливаюсь достаточно надолго, чтобы дослушать ее тираду.
Мне не следовало оставлять ее в ванне одну. Она могла поскользнуться, упасть и сломать бедро, пытаясь выбраться. Это обычное явление в наших краях.
Но мне просто нужно убраться подальше от этих уродливых, агрессивных глаз.
Я так чертовски близка к тому, чтобы разлететься на куски.
Я замечаю Шейна в вестибюле и машу ему рукой. При росте почти шесть футов пять дюймов этого мужчину трудно не заметить.
— Привет, — говорю я. — Где Лорен?
— Думаю, она в комнате отдыха.
— Ее зовет миссис Филан.
— Прямо сейчас?
— Да. Я бы посоветовала ей поторопиться. Миссис Филан ярая сторонница опозданий.
— Ты сейчас должна быть с миссис Филан, — говорит он, сверяясь с расписанием каждого на доске позади него.
— Что я могу тебе сказать? — Говорю я. — Она выгнала меня. Она ненавидит меня до глубины души.
— Ей не нравятся рыжие, — удивляет меня Шейн.
— Ты, должно быть, издеваешься надо мной.
Он улыбается. — Да. Очевидно, муж бросил ее ради одной из них.
— Господи! — Кричу я, вскидывая руки вверх. — В чем здесь моя вина?
— Ты другая женщина — я имею в виду, в ее голове.
Я тру глаза тыльной стороной ладони. — Да поможет мне Бог. Я иду домой.
Он выглядит немного обиженным. И я знаю, это потому, что Шейн не любит нарушения правил. Обычно я придерживаюсь той же точки зрения.
Но сегодня мне просто наплевать.
Кажется, он тоже это замечает.
— Эй, — мягко подталкивает он. — Ты в порядке?
Я глубоко вздыхаю и потираю виски. — Не совсем, — признаюсь я. — Но, с другой стороны, кто в порядке?
— Верно, — говорит он хриплым от беспокойства голосом. — Ладно, давай, иди отсюда. Я попрошу Лорен пойти и закончить принятие ванны.
— Спасибо, Шейн.
Он одаривает меня милой улыбкой. На мгновение я нежусь в ее тепле.
Дружелюбное лицо — такая редкость в наши дни.
Я также заметила, как он на меня смотрит. Я ему нравлюсь.
Не то чтобы я была открыта для этого. Я замужем за Тристаном Риарденом, как любезно напомнила мне миссис Филан.
И это не говорит о лояльности.
Это чистый гребаный страх.
— Хорошего вечера, Шейн.
— И тебе тоже, Сирша.
Я подхожу к своему шкафчику, беру сумку и выхожу на улицу.
Я сегодня немного опаздываю, так что, наверное, мне стоит взять такси, но это означало бы, что я доберусь домой раньше, а меня это не интересует.
Мне нужна эта прогулка. Мне нужен свежий воздух, каким бы холодным он ни был.
Улицы по-прежнему забиты толпой уставших людей, возвращающихся домой после долгого рабочего дня.
Большинство из них, похоже, вздохнули с облегчением. Но есть немало людей, которые выглядят так, как я себе представляю, я выгляжу прямо сейчас.
Как будто нас всех ведут в тюремную камеру.
Когда я иду по улицам, я вижу вспышку светлых волос. Моя шея мгновенно вытягивается в том направлении. Я знаю еще до того, как хорошенько разглядела, что это не Киллиан.
Но это инстинкт — продолжать искать. Продолжать надеяться. Даже если каждый раз это причиняет боль.
Как я уже говорила...