- Я скажу! – Варм поднялся из-за стола. Давно и прочно заслуживший авторитет среди соплеменников охотник мгновенно заставил замолчать всех спорщиков.
- Мне, как и всем вам, неприятно, что аннунаки решили поселиться на нашей планете, даже не спросив на то нашего согласия. Но я видел, как поступили с пленным экипажем их летающего корабля рептилоиды. Эти мерзкие, похожие на переростков-ящериц с куцыми хвостами существа ели их! Они отрезали у живых людей руки и ноги и ели! – Голос мужчины по мере рассказа становился все громче. Слушающие его люди с ужасом в глазах смотрели на охотника, который не понаслышке, а сам был свидетелем подобных зверств. – Так что вы понимаете, что стало бы со всеми нами, если бы рептилоиды победили и сюда прилетели их соплеменники!
Варм замолчал и тяжелым взглядом обвел глубоко задумавшихся людей.
- А кто знает, может, это ануннаки сейчас такие добрые, потому что притворяются, а потом еще хуже будут с нами обращаться? – послышался из толпы ехидный голос.
Варм бросил взгляд в сторону, откуда это выкрикнули, но так и не понял, кто это сказал. Похоже, идея Высочайшего позволить обыкновенным селянам присутствовать на таком важном Совете была не самая удачная. Если этот базар не прекратить, то неизвестно, до чего они договорятся.
- Я помогу, - услышал охотник вкрадчивый голос одного из траатонцев, но так и не понял, чей именно. Все трое сохраняли невозмутимое выражение лица. – Я объясню им. Но давай еще послушаем. «Хорошо, надеюсь, у тебя получится», - так же мысленно ответил мужчина. А спор между тем нарастал.
- Захоти они нас убить, могли бы и сразу это сделать! Вон у них какое оружие, светом разящее!
- А может, они из нас потом рабов сделают!
- Да не-ет, зачем им рабы, если они взмахом руки в чудесных рукавицах дома поднимают!
- Может, они нам ничего сильно плохого и не сделают, но потом их станет много, и они начнут нам навязывать свои порядки!
Варм мысленно согласился, признавая последнее предположение самым возможным.
Постепенно накал голосов стал ослабевать, а версии повторяться.
Все члены Совета сохраняли полное молчание, давая людям возможность высказаться, а сами в это время анализировали услышанное.
Наконец, после очередного несмелого выкрика в помещении повисла звенящая тишина.
— Кто-то еще желает что-то сказать? Но только по делу, предположений мы уже довольно послушали, — Высочайший повернул свою седую голову и обвел взглядом три возвышающиеся над всеми фигуры траатонцев.
— Я буду говорить за всех! — уже не шепот, а довольно громкий голос услышали все присутствующие в своих головах, а крайний слева траатонец поднял руку, чтобы люди поняли, кто именно с ними разговаривает. — Как вам уже известно, мы давно знаем аннунаков. Еще наши предки очень тесно с ними сотрудничали, участвуя в экспедициях по поиску новых пригодных для жизни планет. При этом я готов поклясться, что заселяли они далеко не все из тех, что им подходили.
В полной тишине послышался звук наливаемой в кружку воды, но никто даже не повернул головы, настолько все были захвачены рассказом сиреневоглазого.
— На тех планетах, где развитие цивилизации шло своим ходом, аннунаки даже не показывались, скрытно проводя наблюдение. А затем, внеся необходимые отметки и пояснения на звездной карте, они улетали и оставляли планету их хозяевам, но при этом периодически наведывались на нее и проверяли, в какую сторону идет развитие цивилизации. Если она достигала достаточных высот, хозяева планеты бережно относились к своей планете и уже вышли в космос, аннунаки открывались им и предлагали помощь и сотрудничество, которое в основном сводилось к взаимовыгодной торговле.
— Если жители вели междоусобные войны, то аннунаки никак не проявляли себя, но если аборигены находились в состоянии войны, грозящей уничтожением самой жизни на планете, то они вмешивались, не допуская катастрофы. Как это происходило, точно не могу сказать. Но существует еще один вариант развития событий, и это как раз ваш случай.
Люди, открыв рты, словно откровение, слушали невероятный рассказ пришельца о других, неизвестных им цивилизациях, узнавая, что, оказывается, их великое множество! А траатонец между тем продолжал: