ЗАМАТРЕХАНЫЙ КОНЬ
Тварь ли я, если никто об этом не знает?
Безответственность.
Совсем давно все началось, такие дела.
Меня поставили сбоку как собаку
На фото шаражном.
Я сбрасывал
Сальные волосы со лба,
И если не солгал, то, поверьте, это ненадолго.
Тварь ли я, если никто об этом не знает?
Бездействие.
Лежу под простыни саваном, но мало толку
В заявлениях о мире бессильном, пока
Под шелковичной землёй
Черви не взалкают.
Вот так, вот так, вот так, вот так...
Тварь ли я, если никто об этом не знает?
Безнадёга.
Цыганит вопрос с серьгой в ухе ответ:
Полюса когда сведутся в одной точке?
Табун коней троянских канет во тьме?
Сокрушиться тишина, не зацокает больше,
Занимая ухо Ван Гога? Вовне
Тварь ли я, если никто об этом не знает?
Немилый дом.
Линялый тусклый свет хвостом лисьим
Из тесных комнат закулисья
Переманил взор случайных зрителей
На сцену театра панельных обителей.
Тварь ли я, если никто об этом не знает?
Слабость духа.
Тени не кружат за желтой лампой как за солнцем.
На столе знают засланца й гефсиманских пропойцев.
Здесь всегда пыльно; промедлишь – завечереет.
На сквозняках коченеешь, а по углам зачернелись
Корки хлеба чёрствые (стены!),
Как пятка рабочего;
В них, скажешь, мало общего, но много отчего.
Тварь ли я, если никто об этом не знает?
Самоистязание.
Сугроб был как кошачья лапа с тремя колесами поперек.
Она мне первая примелькалась, я лишь нарек, нарек, нарек.
Один медитировал трансформатор, уже не видно в ночи детворы,
А я стоял двора посреди и принимал из лап дары.
Нежданно может для соседей, но ожидаемо для меня,
Я получил в подарок красного троянского коня.
Тварь ли я, если никто об этом не знает?
Тварь.
ОТРАДНО!
- невесомый воздушный змей, воспарил что ветрами ведомый, норовят вернуть силы на землю – я ими рожден и заклят.
надежда на случай благой... приструнить ли удастся в порыве
неуемно широкого ветра
фантазию?
ведает всяк:
на момент безотчетной стрельбы
третий глаз непременно закрыт.
я резвящейся лески рукой дотянуться желаю...
или ей суждены
манящие дали
что печально-разумного мира чужды?
– поспешите схватиться за нить, дорогой!
вспоминаниям не утруждайте задачи,
что лестницами трепетали морщин
на лице мировых изваяний
поглубже!
любви не сулит рук букет вам божьей!
очнись и замри!
храм на ночь не запирают,
похоже.
ракушку моря у ног подбери,
что торит путь от истины и обратно,
баюкая время
- отрадно!
НАДГРОБИЕ ПЕРВЕНЦА
Восхожу по оседлым ступенькам
Надгробной панельки,
Подобгав долговязой сутаны полы,
Восход на Геликон храня в сердце...
По босому морозу несёт караул
Лицом с неотточеный слепок солдат,
Плямкает сиречь сом оглушенно,
Утопленный в гуле часов неизбежном.
Простаивает наперевес с сигаретой,
И чаша какой стороны предпочтет,
Таков будет сиюминутный почет –
Кромешному буйству ли стылому горю!
Не обессудьте, при его виде
Корчусь я будто трепают загривок!
Содержит кроличью культю
Пустая траурная урна —
Солдата мир устроен дурно,
Коль явна истина дитю!
(Солдат ребенка не обидит!
Дитё играет в его игры,
Сооружает против прятки
И попадает верно в "классы"!)
Среду надгробия покинув,
Я смерти принялся найти;
В лесу топОром из болота
Маячит скиния моя.
Костыль души – треножник,
Сквозь духоту и пыль,
Как луч, что высветляет их,
Развел припухшие подпорки
Я – пригнобленный великан!
Плодоносивший внутрь оползень!
Первенец, рвущийся к вервице
В корень зрящий, на пОл зень!
После долгого отстранения тела
Сосредоточенно внемлющий сердцу,
Полновесному
И упрямому!
Доселе мазки на скорую руку
Словно отмахивались от сути изложенного.
Теперь же мы с миром составляем одно сердце —
Два круга, разделенных копьём
И перенявших его дар
Победоносной любви!
Мы – чета противоборствующих идей, разворачивающих свиток сущности дела!
Нет более необходимости ставить на сургуче свою подошву в качестве печати!
Покинув скинию, я заприметил лоск
Самодовлеющий вороньего крыла.
Ночь бархатом взъерошенным смогла
Волю тому дать, что векам не удалось;
И стебель влажный воду времени пия,