1
Вода пьется легко, но не оставляет чувства утоленной жажды. Внутри все также пусто горит и тлеет сухостью.
Заняться совсем нечем. Нет даже птиц в небе, на которых можно посмотреть или прокатиться. Небо само вознеслось подальше и так далеко в своей синеве, что при наблюдении за ним охватывает только одно чувство тоски.
Скрипи, пол, скрипи.
Замени мне стрекотню.
2
Пальцы ощупывают горло в поисках стягивающего воротничка, но его нет. Это все из-за солнца, жары, вызванной им.
Молю тебя, великий дождь.
Сойди на землю, хоть частично.
Все это отвратительно, ничего толкового, слова бултыхаются в сухом рту и выталкивают невпопад друг друга.
Бессвязное, бессвязное бормотание, без идеи, без ничего.
Скоро уже вечер, станет легче.
3
Вечер переходит в душную ночь.
В которой прячутся тихие птицы.
Немые и осторожные
Ждут утра, надеясь на новый день,
Пасмурный, готовый прорваться…
Я их понимаю и жду вместе с ними, прилипнув к стеклу.
Сквозняк тянет запах гари, но окно никто не закроет все равно.
Сон.
4
Действительно, облака заполонили небо и плывут совсем низко.
Чувствуется, как много воды в недрах этих облаков, как все это готово обрушиться на город, иссушенный и жалкий.
Все замерло в округе.
Мы ждем.
Облака, как намокшая ткань, в самом узком месте прогнувшаяся, лопаются, положив начало ливню.
Тут через секунду все живое оказывается на улице.
Мы обнимались, целовали друг другу глаза, рыдали и смеялись одновременно.
А стих плескался в только что образовавшейся грязной луже и не представлял себе большего счастья…
Обивка
Для меня день ограничился обивкой моего дивана, лицом к спинке которого я лежал.
За все это время можно было его изучить до мельчайших подробностей, наконец, встать и заняться чем-нибудь стоящим.
Но нет – узоры обивки интереснее.
1
Небольшие ворсинки.
Длина их составляет не более нескольких миллиметров. Приятные на ощупь. Когда проводишь ладонью по поверхности, они немного темнеют, загибаясь в одну сторону. Если провести ладонью обратно, все примет прежний вид.
На этих полях ворсинок можно рисовать пальцами особые узоры, что будут ложиться поверх постоянных узоров самого дивана.
2
Узоры представляют собой красные и черные участки, переплетающиеся с белой прослойкой таким образом, что черные и красные участки не соприкасаются друг с другом.
В некоторых местах красные или черные ворсинки так глубоко врезаются в белую полосу, что, кажется, уже точно дошли насквозь и соединились с другим цветом, но нет – считанные белые ворсинки не дают этому произойти.
Веду ногтем по этой белой линии, высматривая прореху, как будто это имеет какое-то значение для меня. Но нет, не могу найти – а что, если производитель намеренно взял, да и нарушил раз всю систему в этом диване и соединил красное и черное.
Это шутка. Но кто будет над ней смеяться, никому в голову не придет проверять подобные предположения, а тем более считать это смешным и преднамеренно созданным, а не заводским браком.
Может, в этом-то и дело, что это настолько нелогично, вероятность того, что кто-то обнаружит такую прореху,– все это смешно.
Если подумать, то сколько таких смешных шуток ожидает нас в тетрадях, полотенцах и карандашах, да во всем, в общем-то.
Возможно, никто не замечал их никогда.
3
Надоело лежать на одном боку.
Тело все уже затекло, да и я прошелся ногтем по всем узорам, которые видел со своего места, и не нашел шутки.
Нужно перелечь.
Секунду. Мне не хочется даже на мгновение оборачиваться к остальной комнате. Пусть на некоторое время ее не существует, а я парю в воздухе на своем диване.
Перелег. Найду обязательно эту спрятанную шутку.
Она должна быть.
4
Из воздушного пространства за моей спиной мне на плечо легла мягкая и теплая рука.
Мне пора…
Чаепитие с оранжевым
Какая все-таки большая эта кухня – здесь хватает места тебе и мне, нашей беседе и тишине.
1
– Как тебе чай, не слишком горячий?
–Он давно остыл, столько сидеть здесь – любой чай, даже самый горячий, остынет.
– А мне кажется, что горячий. Лампочка над нами дает такой мягкий, желтый свет, немного тусклый, но он ложится на мою кожу, и я чувствую, что я сам становлюсь спокойнее. Понимаешь, такая связь с лампочкой.
– Ты отлично знаешь, что я не чувствую подобного, но понимаю тебя.
– Скажи мне, ведь ты, оранжевый, влияешь на окружающие тебя предметы, и если так, то почему на этой кухне все остается по-прежнему и я сам не чувствую на себе твоего света?
– Это потому, что мне здесь хорошо. Я действительно влияю на все, что встречаю, и эффект всегда различен. Тебя менять не хочется, ты мне интересен. Подлей, пожалуйста, чаю.