Пролог
Всхлипы рвутся из груди, слезы текут по щекам – я чувствую, оставленные ими, мокрые дорожки. И утыкаюсь в хлопковый джемпер, прижимаюсь к груди Германа, цепляясь пальцами за ткань, и сдавленно вою, как раненый зверь. Бумажка, зажатая в кулаке, царапает кожу. Джемпер намокает. И теплые ладони жгут спину. Так больно, так ужасно, нестерпимо больно от его жалости. Поступился гордостью, поступился местью, стоит и обнимает врага. Больно от жалости к себе. Больно от того, что так нуждаюсь в этих объятьях.
Надо уйти. Собрать остатки хоть каких-то сил и уйти. Это надо закончить! Заставляю себя дышать глубже, задерживаю дыхание, чтобы унять всхлипы. Считаю до пяти, выдыхаю. Разжимаю ладонь, в которой была зажата скомканная выписка, и бумажка падает к ногам Германа, привлекая его внимание и давая мне драгоценные мгновения, чтобы уйти.
Парковка за углом, моя машина с краю – спасибо Максу. Сажусь на водительское сиденье и блокирую двери. Но ехать не могу. В голове шум, лишающий ориентации. Руки трясутся от напряжения. Скрещиваю их на руле и утыкаюсь лбом в тыльную сторону ладоней, пытаясь выровнять дыхание. Всегда получалось себя собрать, но сейчас не выходит.
Резкий стук по стеклу пугает. Поворачиваю голову влево - это снова Герман. Или мне это кажется. Он – мое наказание, которое будет меня преследовать, пока я все не закончу? Он смотрит на меня через стекло и просит открыть.
-Кира, я хочу поговорить с тобой, - кричит он, стуча по стеклу и напрасно дергая ручку двери.
Его голос сливается с шумом улицы и моей крови в ушах. И это разрывает усталое сознание. Отворачиваюсь, утыкаясь лицом в руль, а ладони, будто сами по себе, движутся к ушам, затыкая их наглухо. И дышать невозможно, из-за рвущих грудь спазмов, таких больных, что слезы снова скользят по щекам. Наверное, Герман что-то говорит, может быть даже кричит. Но меня накрыло будто звуконепроницаемым куполом.
И вдруг – всплеск силы. Его хватает, чтобы выпрямиться, завести двигатель, вырулить с парковки, не обращая внимание на бегущего следом Германа, колотящего кулаками по стеклу и кузову, и выехать на шоссе. А дальше силы заканчиваются. И это кажется нормальным, даже правильным. То, что это конец, понимаю за секунду до пустоты.
Глава 1.
Друзья, не забывайте добавлять книгу в бибилиотеку, отмечать ее звездочкой, писать комментарии, ведь все это является мощным стимулом для автора. Помните, что любой автор пишет для читателя, и любому автору важна обратная связь!
Приятного чтения!
-Сегодня важная встреча, Кира! – напомнил мне отец, в который раз.
Зачем? Об этой важной встрече я знала уже неделю назад, и с тех пор каждый день не менее дюжины раз он мне о ней без устали напоминал. Важная встреча с его новым деловым партнером была интересна лишь отцу и всем тем, кто планировал обогатиться за счет нового проекта.
-Я помню, папа, - послушно киваю в который по счету раз, - Полянский приедет к обеду.
-Да-да, - забормотал папа, - это очень важная встреча для нас. Если удастся заключить контракт, то для нашей фирмы начнется новая эра.
-Да, папа, - киваю вновь, ожидая громкой речи о нашем грядущем главенстве на рынке.
-Эта сеть отелей станет нашим козырем! Мы станем лидерами на рынке! – распинался отец, будто я не понимала с первой сотни раз.
-Папа, мне нужно подготовить договоры на аренду помещений в «Плазе», - напомнила я, в надежде, что отец отпустит меня восвояси.
-Иди-иди, - махнул он рукой, явно недовольный тем, что я прервала его громкую речь, - не забудь, к обеду приведи себя в порядок. Мы должны произвести самое благопристойное впечатление на Полянского.
-Я думала, что впечатление на него должен произвести наш проект.
-Не будь дурой, - фыркнул отец, - проект – это инвестиции, а люди – это хозяева инвестиций. Он должен захотеть сотрудничать с нами!
-Да, папа, - покорно соглашаюсь я, лишь бы выйти уже из этого разговора.
К счастью, отец отпускает. Господи, ну почему же я родилась Кирой, а не Кириллом? Как же отцу хочется иметь сына, вместо меня. Того, кто без сомнения сможет продолжить его дело, перенять бразды правления, преумножить капитал. Он даже не скрывает своего недовольства мною. Ну а что можно взять с дочери? Пусть и с той, которая получила хорошее образование и является ценным специалистом.
Все мои старания по жизни сводились к одному – отец был неизменно разочарован, что всех этих высот добилась я, а не столь желанный им сын. Его мания была столь велика, что он и маму этим желанием загнал в гроб. Обвинял, что она не может дать ему желаемого сына, а все аргументы врачей, что в данном случае проблема отнюдь не в ней, потрясающе игнорировал и переворачивал так, чтобы вновь обвинить маму.